Знакомство с Украиной

Открыть для себя украинскую историю мне помог , в частности, фильм Агнешки Холланд о Голодоморе «Гарет Джонс». Я работала на съемках костюмером главного героя. Некоторые сцены снимались в Украине в 2018 году — тогда я впервые пересекла польско-украинскую границу. Конечно , я слышала о геноциде украинцев, но в очень общих чертах. Работа в Украине помогла мне понять глубину этого преступления и его причины.

Важную роль сыграло и знакомство с украинской частью съемочной группы — невероятные люди. Тогда я влюбилась в Украину и украинцев.

Агата Виньская. Источник: личный архив

Когда началась большая война , моим первым порывом было — обзвонить украинских друзей. Кто-то из них собирался на фронт, кто-то — бежал. Я даже представить себе не могла, что через некоторое время отправлюсь в Украину помогать.

Сперва мы вместе с Натальей Гордий-Кухарской из съемочной группы записывали истории киношников с начала полномасштабного вторжения РФ. Мы выкладывали их в фейсбуке и на ютубе , показывали в кинотеатрах, чтобы мир узнал, какой ад творится в Украине. Так появился проект Film for free Ukraine.

Потом я принимала участие во многих проукраинских демонстрациях. Например , в мае 2022 года на красной дорожке Каннского кинофестиваля, во время премьеры фильма «Видение бабочки» Максима Наконечного, я включала колонку, из которой звучала сирена. А на заключительной церемонии мы с командой держали плакаты с надписями «Оne ticket to Bucha», «Оne ticket to Mariupol». Такие акции заканчивались вмешательством полиции, но это не имеет значения, главное, что мы говорили миру о войне. Параллельно я собирала средства на бронежилеты и другое снаряжение и вообще старалась делать все, что в моих силах, находясь в Польше.

С начала большой войны прошел год , и я вдруг осознала, что за это время ни разу не ездила в Украину. Граница была открыта, мои друзья оставались там, женщины с детьми, уехавшие вначале, вернулись домой. К тому же я безумно люблю фильм «Памфир» режиссера Дмитрия Сухолиткого-Собчука — я смотрела его раз восемь. А в Киеве как раз проходила выставка костюмов и реквизита к этому фильму, так что я села в поезд и поехала. Тогда друзья показали мне Бучу , Ирпень , Бородянку. Я впервые своими глазами увидела последствия войны, можно сказать, почувствовала ее.

Водитель военной скорой

В мае 2023 года польская волонтерская организация Pogoń Ruska искала водителя , чтобы перегнать машину украинским военным на Бахмутском направлении. Недолго думая, я согласилась. Так все и началось.

Потом я еще несколько раз водила из Польши в Украину автомобили , груженные медикаментами и военным снаряжением. Однажды в Дружковке, на севере Донецкой области , передавая на точке груз, я поняла, что хочу остаться на более длительный срок и помогать больше. Я не могу объяснить словами, что именно тогда произошло, просто я почувствовала сильную тягу быть там и действовать вместе с этими невероятными людьми.

Агата Виньская. Источник: личный архив

Три месяца спустя я присоединилась к украинскому Центру спасения жизни , который занимается протезированием, а также эвакуацией, поскольку у него есть порядка 20 машин скорой помощи. На них вывозят тяжелораненых воинов из самых горячих точек. Я не медик, у меня нет соответствующих навыков, поэтому я решила помогать другим способом — стала водителем скорой помощи.

Моей первой скорой был обычный «мерседес-спринтер» , оборудованный под медицинские нужды. На нем я вместе с медиками забираю раненых из Дружковки, Краматорска и Славянска и отвожу в госпитали в Павлограде и Днепре.

Я хорошо помню первую поездку , когда везла тяжелораненого солдата. У него были забинтованы лицо, руки и ноги — все тело побито осколками боеприпасов. Выглядел он лет на 25. Мы не разговаривали, он был в полубессознательном состоянии. Очень надеюсь, что воин выжил, хотя вряд ли мне удастся об этом узнать. Зато я хорошо запомнила дорогу. Ничего особенного, просто бесконечное серое асфальтовое полотно перед колесами автомобиля.

Как-то я везла солдата с ампутированной ногой. Больше всего меня удивляло то , что он оставался позитивным даже в такой ситуации. Всю дорогу рассказывал, как сильно они с супругой ждут вторую дочку. Я часто вспоминаю его, и это помогает мне не вешать нос.

Агата Виньская. Фото: Ольга Осипова / Новая Польша

У меня сменный график работы. Смены длятся от трех недель до полутора месяцев — в зависимости от ситуации и наличия свободных автомобилей. У меня было около 5 смен — это приблизительно 40 эвакуаций. Когда я работаю , живу в Краматорске.

В общей сложности мы с медиками вывезли 300–400 солдат. Иногда в скорой одновременно находилось по 10–12 раненых. Я редко заговаривала первой , только если сами раненые хотели. С кем-то мы говорили о войне, с кем-то об Украине, иногда о Польше, а иногда о пчелах. На самом деле, обо всем на свете. И после того, как я отвозила их в госпитали, я больше никогда с ними не общалась и об их судьбе ничего не знаю.

Четкого графика нет , никогда не знаешь, когда и куда именно будет нужно ехать. Раненых, действительно, очень много, на моем направлении ездят десятки скорых.

Мне повезло , и я не попадала под обстрелы, хотя часто слышала взрывы, видела дым, постоянно выла сирена. Но все это не имело значения — самое главное было довезти раненых.

Когда я ехала в первый раз , не сказала родным, куда и зачем. Сейчас они уже все знают. Конечно, волнуются, им трудно, но они понимают, почему я это делаю, и поддерживают меня.

Агата Виньская (справа). Источник: личный архив

Ощущения на войне

За этот год , с тех пор как я постоянно езжу в Украину, я стала жестче, научилась отстаивать свое мнение. Люди часто комментируют мои поездки, ставят под сомнение их целесообразность. Раньше мне было трудно объяснить им, почему я езжу помогать в Украину, но теперь у меня появилась уверенность в том, что я делаю.

Я стала более закаленной , а еще — категоричной по отношению к тем, кто мешает во время работы. На фронте очень быстро становится понятно, кто и зачем туда приехал: кто на самом деле помогать, а кто лишь покрасоваться. Если раньше я боялась кому-то что-то сказать, чтобы не обидеть, то сейчас на первое место ставлю выполнение задания: как можно быстрее и безопаснее транспортировать раненых, чтобы их спасли. Я стала более радикальной и твердой, потому что, во-первых, мало времени, а во-вторых, чувствуется большая ответственность за чужие жизни.

Рюкзак Агаты Виньской. Источник: личный архив

Изменился подход и к самой войне , в частности, я научилась не сравнивать то, как она ощущается на Донбассе, а как, например, во Львове. Поначалу меня раздражала, скажем так, заметная разница в повседневной жизни. Чем больше я отдалялась от фронта на запад, тем труднее мне было осознать, что просто сидеть и пить кофе в кафе — это нормально. И все же, со временем я поняла, что страна должна жить, а экономика функционировать, потому что благодаря обороту средств поддерживается фронт, а солдаты воюют, в первую очередь, за то, чтобы жизнь продолжалась. Не все обязаны идти на фронт, но все должны помнить о тех, кто сражается на фронте, и всячески им помогать.

Кроме того , я стала больше ценить безопасность. Хотя я постоянно учусь справляться со страхом, он никуда не делся. Когда я была в нескольких километрах от фронта, видела разные вещи и наблюдала за разным поведением, так что ко многому привыкла. Ощущение страха постоянно меняется. Сперва чем-то из ряда вон выходящим было пересечь границу, потом — доехать до Киева , затем — до Донбасса. Позже я начала ездить на скорой по ночам, без навигатора, без света, по разбитым дорогам. В такие моменты я стараюсь максимально сосредоточиться на задании — доехать, отвезти раненого туда, где ему помогут. Я чувствую, что на мне — огромная ответственность.

Каждый мой день отличается от предыдущих: иногда больше сирен , иногда меньше, иногда по дорогам проезжает военная техника, иногда они пустуют. Но постоянно накатывает чувство тревоги. Тогда я смотрю на других, думаю о том, сколько всего они прошли, и становится легче.

Как-то несколько недель между сменами я сама жила в Дружковке , а когда вернулась в Варшаву, несколько ночей подряд постоянно просыпалась. В памяти всплывали лица раненых, перед глазами стояла дорога.

Теперь с каждой поездкой я учусь заботиться о своих психике и теле. В первую очередь , тренируюсь — бегаю и занимаюсь греблей, чтобы подготовиться к следующей смене.

Сначала мне было трудно находиться среди людей — я испытывала физическую боль. Сейчас я учусь ценить время и обстоятельства , в которых оказалась.

Что помогает

За рулем своей скорой я провожу от 8 до 14 часов в сутки и при этом постоянно пою. Когда-то я сняла видео , как еду и пою песню, которую написал сын моего друга. Мне это так понравилось, что с тех пор каждый раз, когда есть возможность, я прошу медиков снять меня на видео и потом выкладываю у себя в фейсбуке.

Музыка стала для меня настоящим спасением и источником силы. Я люблю украинских исполнителей — благодаря их песням я глубже переживаю настроение людей , которые меня окружают.

Агата Виньская. Фото: Ольга Осипова / Новая Польша

Больше всего мне нравится «Чути гімн» рэпера SKOFKA , «Заповіт» группы Balsam на слова Тараса Шевченко, а также творчество группы «Скрябін», исполнительниц Клавдія Петрівна и KOLA.

Каждый раз , когда я встречаю украинцев, стараюсь общаться с ними на украинском языке — это тоже дает мощный заряд.

*

Для меня не существует понятия «усталости от войны» и я не допускаю мысли , что Украина может проиграть. Пока я не думаю о том, какой будет моя жизнь после. Я сосредоточена на том, что делаю, и что приносит пользу.

Перевод с украинского Сергея Лукина