Яцек Карпинский, несомненно, был изобретателем-визионером, но в его жизни — наверное, даже не вполне по его воле — появилась политика. Во время войны, в период немецкой оккупации, он был солдатом батальона «Зоська», входил в состав Армии Крайовой — подпольной военной организации, действовавшей на территории Польши состоял в «Серых шеренгах» в харцерском подполье, Серые шеренги — кодовое название подпольной организации бойскаутов «Союза польских харцеров» принимал участие в акциях малого саботажа Малый саботаж— одно из направлений подпольной деятельности, состоявшее в написании антигитлеровских лозунгов на стенах, отправке предупреждений, высмеивании приказов и дезорганизации пропагандистских акций оккупантов и входил в штурмовые группы. Лично знал Кшиштофа Камиля Бачинского, с которым служил во взводе «Алек». К таким людям после войны относились с крайним недоверием и обычно не позволяли им расправить крылья.
Компьютеры
Карпинский родился в 1927 году в итальянском Турине. Его родители обожали горы, совершали восхождения в Татрах и в Альпах. И в каком-то смысле горы и спасли Яцека, когда тому было семнадцать лет. На второй день Варшавского восстания Карпинский был серьезно ранен в позвоночник. В Татрах, а именно в Закопане, он заново учился ходить. Сразу после войны стал учиться — сначала в Лодзи, потом в Варшаве.
В числе самых ранних его изобретений — «АКАТ-1», один из первых в мире транзисторных анализаторов дифференциальных уравнений. Короче говоря, транзисторный компьютер. Он был предназначен для решения дифференциальных уравнений высокой сложности и организации процессов моделирования, но в массовое производство не поступил. Именно за это изобретение коллектив Яцека Карпинского получил первое место на Всемирном конкурсе молодых кибернетиков, организованном ЮНЕСКО.
Конструкция анализатора была признана настолько новаторской, что Карпинского пригласил, пожалуй, лучший в мире вуз этого профиля — Массачусетский технологический институт (MIT).
Ему предоставили возможность пройти стажировку в Гарвардском университете, после чего Карпинский получал предложения работы от многих институтов со всего мира, но он решил вернуться в Польшу.
1962 год. Именно тогда он вместе с коллегой Рышардом Михальским сконструировал первый или, по крайней мере, один из первых в мире персептронов — машину, обладающую способностью к обучению и умением распознавать окружение с помощью подключенной камеры. Персептрон — иными словами, простейшая нейронная сеть — был создан Карпинским в лаборатории искусственного интеллекта в Институте автоматики Польской академии наук. Сегодня алгоритмы, обеспечивающие способность к самообучению, используются во многих прикладных программах — к примеру, на наших мобильных телефонах соответствующая программа распознает окружение с помощью встроенной камеры. Но мы здесь говорим о начале шестидесятых годов XX века — о временах шестидесятилетней давности!
В 1971 году Карпинский представил персональный компьютер K-202. Первый секретарь Центрального комитета Польской объединенной рабочей партии Эдвард Герек был в восхищении. Только вот это восхищение ни к чему конкретному не привело: К-202 так и не был запущен в производство. Вскоре Карпинского фактически отстранили от профессиональной деятельности на десять лет. Под запретом оказались и заграничные поездки, поскольку спецслужбы утверждали, что толку от него практически никакого. Вдобавок изобретатель не пользовался любовью окружающих.
В 1978 году Карпинский открыл в Мазурии свиноферму, чтобы иметь приработок к жалкой зарплате ученого. Паспорт ему удалось получить лишь восемь лет спустя, еще во время военного положения. Вообще-то странное дело — ну кто во время военного положения получал паспорт?
Уехав в Швейцарию, Карпинский сотрудничает с производителем магнитофонов, пытается также проектировать новые устройства. В Польшу он возвращается еще через десять лет, в начале девяностых, и становится советником по информационным технологиям министров финансов Лешека Бальцеровича и Анджея Олеховского.
Политика
Однако на эту историю можно посмотреть совсем с другой стороны.
На многих схемах компьютеров, авторство которых приписывается Карпинскому, нет даже его подписи. Поговаривали, что он приписывал себе достижения других: в лучшем случае коллектива, которым руководил, а в худшем — подписывался под чужими разработками.
На это, конечно, можно смотреть по-разному. Многие известные люди, о которых пишут в энциклопедиях, весьма вольно относились к чужой интеллектуальной собственности — взять хотя бы Эдисона или Маркони. В польских университетах принято, что профессора, заведующие кафедрами, по сути, незаконно подписывают работы или достижения своих подчиненных.
В случае Карпинского многие документы отсутствуют. Свидетели официально говорят одно, а в частных беседах — совершенно другое. В царившей тогда системе трудно найти логику или здравый смысл. Умы, опережавшие свое время, принижали, а посредственность возносили на пьедестал. Кем же был Карпинский?..
Коммунисты после войны жестоко расправлялись с людьми, которые, как он, служили в Армии Крайовой. Зачастую они не могли рассчитывать на то, что их примут в высшие учебные заведения. И многие — чтобы получить возможность самореализоваться, развиваться профессионально, — вынуждены были идти на сотрудничество со спецслужбами.
Известно, что Карпинский с 1960-х годов был сотрудником службы безопасности. Известно, что его заграничные поездки финансировал отдел, занимающийся промышленным шпионажем, а сам Карпинский добывал для них развединформацию. Это сотрудничество продолжалось, по сути, до момента завершения работы над персональным компьютером К-202. Делал ли он это ради того, чтобы строить компьютеры, или же просто искал легких путей, — но, так или иначе, сотрудничал. Материалы, доказывающие этот факт, были опубликованы в 2012 году Институтом национальной памяти.
Центральный комитет польской компартии прекрасно понимал, что компьютер К-202 — это революционная конструкция. Неслучайно он создавался в сотрудничестве с британскими фирмами, которые хотели запустить К-202 в производство. Польские коммунисты официально тоже этого хотели, но из этого ничего не вышло, хотя компьютер обладал лучшими характеристиками, чем устройства аналогичного класса на Западе. Дело в том, что программное обеспечение, на котором работал компьютер Карпинского, было несовместимо с принятой соцстранами Единой системой ЭВМ. Это примерно так же, как если бы в какой-то стране был создан потрясающий, революционный компьютер Apple, но его производство оказалось невозможно, потому что в этой конкретной стране была обязательной система Windows. Это не более чем аналогия, но она показывает, в чем была суть проблемы.
Человек
Судя по рассказам коллег, с Яцеком Карпинским было нелегко работать, у него было раздутое эго, он неохотно делился конструкторскими схемами своих компьютеров, регулярно превышал бюджеты. Сам он жаловался на отсутствие достаточных средств и нехватку сотрудников. После двух лет работы команды Карпинского и затрат в миллионы злотых на рынке по-прежнему не было ни одного компьютера K-202 с полной функциональностью. Всего их было произведено несколько десятков, из которых пятнадцать закуплены различными учреждениями в Польше, а остальные экспортированы в Великобританию — похоже, все они были возвращены как неисправные.
В результате разного рода споров, конфликтов интересов, а иногда и технических проблем, переход от сборки прототипов к серийному производству так и не состоялся. Прежде, чем заработал тяжелый политический механизм, компьютер К-202 перестал быть конкурентом западным машинам.
Одни говорили, что реальные характеристики компьютера и его функциональность были сильно преувеличены, другие — что инертность системы и враждебность чиновников, а также неприязненное окружение погубили один из самых смелых умов Народной Польши.
После смены политической системы в Польше Карпинский, помимо консультирования министра финансов, пытался производить кассовые аппараты и даже «умную авторучку», которую он назвал Pen Reader. Но эти конструкции оказывались либо непрактичными, либо устаревшими. Под конец он жил проектированием сайтов. Скончался изобретатель в 2010 году во Вроцлаве.
Мне хочется видеть его гением с очень трудным характером, истинным визионером, по разным причинам терпевшим сплошные профессиональные неудачи. С перспективы времени, в котором мы сегодня живем, его поступки могут показаться непонятным или даже предосудительными. Я не хочу давать Карпинскому моральные оценки. Быть может, если б он родился в другое время и вокруг него была полноценная деловая среда, его история сложилась бы иначе.
Перевод Елены Барзовой и Гаянэ Мурадян