Close

Религиозная карта современной Европы, несмотря на кажущуюся стабильность и традиционность, продолжает удивлять новыми «островками», относящимися к мировоззренческой terra incognita. Один из самых интересных и малоизученных образцов новой религиозности — современное язычество. Возникнув в прошлом столетии, неоязычество широко представлено в Европе в виде отдельных направлений. Это, например, асатру — движение, в основе которого лежит вера в богов древней Скандинавии, викка — религиозные воззрения, основанные на ведьмовстве, друидизм — кельтское направление почитателей природы и др.

В Польше особую популярность приобрело славянское языческое движение, получившее среди носителей название «родзимоверство» (rodzimowierstwo, русский аналог — «родноверие»).

Сколько в Польше язычников?

Весьма сложно определить, сколько же в Польше родноверов. Согласно опросам и информации, которую можно найти в интернете, общая численность родзимоверцев в стране может колебаться между десятью и сорока тысячами. Впрочем, эти внушительные цифры относятся к так называемой «культовой среде» — так называют совокупность внесистемных, часто стихийных организаций и групп (например, ролевиков, реконструкторов, экологов, националистов), отдельных людей, в том числе действующих только на просторах виртуального пространства (самая большая интернет-группа родзимоверцев «Słowianie» включает 17 тысяч пользователей), а также массы сочувствующих, приезжающих на языческий праздник исключительно в рамках семейного отдыха — «этно-шашлыков».

Количество «истинных язычников» — то есть людей, реконструирующих и конструирующих дохристианскую религиозную традицию, — намного скромнее. Наиболее распространенная цифра, которую называют, оценивая число адептов славянского язычества, — две тысячи человек. Как отмечает жрец Давид Збигнев (Визун), руководитель общины «Рарог» (Gromada Raróg) в Познани, самый массовый праздник Стадо, на котором присутствуют представители большинства общин Польши, в лучшие годы собирает от трехсот до пятисот участников.

Несмотря на столь скромные количественные показатели, родзимоверство имеет целую сеть структурированных организаций, свои священные пространства (наиболее почитаемые природные и исторические объекты), собственное печатное издание — журнал «Гнездо» — и более десятка специализированных групп в фейсбуке (Rodzimowiercy Słowiańscy, Rodzimowiercy, Poganie – Słowianie...), символику т.д.

Девушки в костюмах богини Ладо и богини Лели, Сулистровице, Нижнесилезское воеводство, местность рядом со священной горой Сленжа, 2019. Фото: Каролина Лисек

Какие они?

Польское родноверие весьма космополитично: оно объединяет разные возрастные и социальные группы — от студенчества до людей пенсионного возраста, от учителей до бизнесменов. В повседневной жизни приверженца родзимоверства можно узнать по орнаменту на одежде и специфическому татуажу — к примеру, включающему северный звериный стиль или изображение мирового древа. Самые ревностные последователи движения носят обереги в виде солярных знаков, скандинавских молоточков бога Тора, секир Перуна, лунниц и т.д.

Знакомство с потенциальными членами общины происходит на фестивалях и праздниках. Значительную роль в родноверческой пропаганде играет интернет. Примечательно, что, несмотря на различия в идеологии и практике, члены разных общин посещают празднично-обрядовые мероприятия друг друга, а некоторые люди одновременно состоят в нескольких объединениях.

Следует отметить, что организация обрядов и праздников на лоне природы не мешает родзимоверству оставаться городским движением части польского общества. При этом жесткая привязка общины к определенному городу в большинстве случае отсутствует: в каждом из них существует несколько организаций. Например, в Варшаве это «Древо Предков» (Drzewo Przodków), «Беложар» (Gromada Białożar), «Родная Вера» (Rodzima Wiara), «Исконная польская церковь» (Rodzimy Kościół Polski), «Храм Сварога» (Gromada Świątynia Swaroga), в Лозди — «Сварга» (Swarga) и «Волчий Круг» (Łódzka Wspólnota Rodzimowiercza Wilczy Krąg). В Гданьске — «Янтарь» (Stowarzyszenie Rodzimowierców Pomorskich – Jantar) и «Славяне Севера» (Słowianie Północy). Всего, по словам руководителя общины «Сварга» Аркадиуша Бартвицкого, в Польше сейчас существует около сорока групп родзимоверцев. Кроме того, польские родноверы есть и за пределами страны: самая крупная община, «Корни» (Zadruga Korzenie), находится в Лондоне.

Отдельные организации объединены в федерации, охватывающие территорию всей страны и имеющие филиалы в большинстве крупных городов. Некоторые из них официально зарегистрированы, но многие организации не стремятся к получению государственной регистрации и даже предпочитают не афишировать свою деятельность: они остаются неформальными группами, состоящими из родственников и друзей.

Многие группы закрыты для контактов извне и предпочитают конструировать родноверческий «Город Солнца» в рамках коллектива единомышленников — «своих». Для обывателей особенности современного язычества остаются за «информационным бортом». Соответственно, скупые данные о язычниках XXI века, появляющиеся время от времени в прессе и в интернете, зачастую рисуют образ белых ворон, городских ряженых или пугающих сектантов и сатанистов.

Время жертвоприношений для Богов, Купала Община «МИР», озеро Порай, Силезское воеводство, 2019. Фото: Каролина Лисек

Жрецы, откровения, практики

Как правило, во главе общин стоят жрецы — люди, проводящие обряды и наделенные, по мнению верующих, особым знанием. В «Исконной польской церкви» существует Академия жрецов, готовящая таких «языческих пастырей». В других организациях действует система ученичества, основанная на союзе мастера и подмастерья: ученик помогает жрецу во время обряда и одновременно перенимает опыт, а впоследствии сам руководит родноверческим церемониалом. При этом, что интересно, жриц в польских языческих общинах столько же, сколько и жрецов.

Одна из важных составляющих, позволяющих претендовать на высокий статус в сообществе родноверов — мистические способности. Весьма показателен рассказы Мацея, волхва одной из общин Варшавы:

«Когда я был ребенком, я пережил клиническую смерть, у меня пятнадцать минут не билось сердце. В шестнадцать-семнадцать лет я занимался с харцерами[1], был вожатым. Во время похода к Ольштынским озерам в Варминьско-Мазурском воеводстве мы, как обычно, разбили лагерь. Детям постоянно снился один кошмар — человек в огне. Он был очень злой, потому что его сожгли заживо. Он всех хотел убить. В одну из ночей я отправился в центр мертвого леса, развел огонь и сказал: “Иди в меня!” Когда он зашел, я почувствовал его боль, меня всего жгло изнутри. Я обрел знание.

То, что мои друзья находят в книгах, я обнаруживаю с помощью интуиции. Еще бывает, что я нахожусь в одном месте, он [дух сожженного] — в другом. Он как будто второй я. Вселившийся в меня был жрецом и занимался местным храмом, это было в XII веке. Жреца сожгли христиане с черными крестами, кто именно, я не знаю. Он иногда приходит во время обрядов, поэтому я не стою в общинном кругу [не принимаю непосредственное участие в церемониях]. Мы с ним ходим вокруг и смотрим, чтобы во время мистерии не происходило ничего плохого. Мне необходимо много есть, чтобы он “пришел”. Много уходит энергии. Бывает, что я перед обрядом за раз съедаю два килограмма сахара, еще ем грибы, мясо. Я не могу его вызвать. Он сам делает, как он хочет, независимо от меня».

Подобные рассказы об обретении традиции не единичны.

Как отметил один из участников группы «МИР» (MIR - Śląska Grupa Rodzimowierców) Бартош Завадский, во время обрядов члены общины используют барабаны, сигнальные рожки, куклы. Громкие инструменты используются для создания шума, который прогоняет злых духов и наоборот, привлекает духов-хранителей. В свою очередь, куклы используются в основном, для символического присутствия определенных божеств — например, Мажанны, Дзеванны или Ярилы. На севере страны некоторые группы используют посохи — как атрибут жреца, совершающего таинства.

У польских язычников отсутствуют единые священные тексты, общепринятые каноны проведения обрядов и даже единый пантеон. Каждая община сама выбирает себе божественного покровителя и способ общения с ним. Леша, жрица общины «Древо Предков», рассказывает о четырех видах источников знаний, лежащих в основе ее ритуалов. Прежде всего, это данные археологии — информация о язычестве, полученная в результате раскопок в Щецине, Вроцлаве, на острове Волин и полуострове Аркона. Второе и третье по значимости место занимают, соответственно, письменные источники (средневековые хроники) и данные этнографии: песни, мифы, легенды. И, наконец, отдельный вид источников — мистические откровения, посещающие саму жрицу и общинников. Варианты обретения сакрального опыта варьируются от религиозного поста до медитации в движении — длительных одиночных прогулок в лесу.

Домашний пантеон и знак Сварги по случаю принятия общинником славянского имени, община «Сварга». Источник: архив Романа Шиженского

Многие языческие группы используют традиционные изображения богов в виде деревянных и каменных идолов. Важнейшим элементом практик объединения в честь бога Велеса, главного божества «Древа Предков», является огонь и обрядовый круг, объединяющий участников церемонии. По просьбе членов сообщества во время наиболее важных и массовых обрядов жрец облачается в историческое (реконструкторское) одеяние или использует стилизованную белую одежду.

***

Что же заставляет поляков XXI века конструировать язычество, подстраивая религиозную архаику под реалии современности? Вероятнее всего, в основе погружения в языческую традицию лежит несколько связанных друг с другом причин.

Одна из них — это неудовлетворенность существующим социально-политическим и экономическим положением в стране и мире, ностальгия по временам потерянного Золотого Века. Для кого-то вера в образы польской мифологии — это способ личной или национальной самоидентификации в сегодняшнем сумбурном мире. Кого-то приводит в неоязычество тяга к исторической реконструкции, перешедшая из увлечения воинским искусством и бытом далекого прошлого на новый уровень — попытке постигнуть основы древнего мировоззрения. Ну а для молодежи, априори выступающей против общепринятых ценностных и религиозных стандартов, это может быть просто способом бунтарства.

Все это и порождает феномен родноверческого эскапизма – ухода от скучной обыденности в конструируемый «удобный» и яркий мир древних богов.

[1]Związek Harcerstwa Polskiego, национальная скаутская организация (прим.авт.)

Close