Я хотел написать о неприятностях , которыми чреваты наметившиеся в последнее время в Польше крайне правые тенденции, но вдруг получил 52 сообщения российских пользователей интернета, которым один из тамошних порталов предложил задавать мне вопросы.
Трудно на это не отреагировать , тем более что авторы — люди в основном молодые, лет двадцати с небольшим. Меня совершенно ошеломил град похвал, хоть я догадываюсь, что эти высказывания были отцежены из гораздо большего числа вопросов. Я узнал, что мои книги считаются в России «культовыми», а мои российские читатели просто восхищены, что я такой, какой есть. Сплошные дифирамбы и панегирики. Ситуация немного неловкая, тем более что я не такой уж замечательный, как им кажется. Кроме того, я не люблю, когда меня слишком хвалят, и охотнее всего признал бы значительную часть этих похвал недействительными.
«Пан Станислав! Не может быть , что это происходит со мной!!! Никогда не думал даже в фантазиях своих, что Вам можно будет задать вопрос!!!» — восклицает в экстазе Андрей. «Книги с Вашими произведениями уже затерла до дыр , — признается 23-летняя Маша. — Короче , спасибо без всяких вопросов». «Фотографию на фоне вашего дома в Кракове храню как реликвию» , — пишет Сергей. И еще одно высказывание: «Я Вас люблю с первой прочитанной мной в юности сказки роботов и до конца моих дней , и никаких вопросов. Всегда и во всем Ваш».
«Я действительно благодарю Бога за то , что есть Интернет, и я имею возможность задать вопрос человеку, книгами которого зачитывалась с детства!» — пишет Ангелина и тут же спрашивает , что такое сепульки, появляющиеся в одном из путешествий Ийона Тихого. Не она одна. Этим же интересуется и Андрей Бовыкин: «Всю жизнь , с самого детства, меня занимает один вопрос: что же такое сепульки и в чем заключается их порносферичность?» А чтоб им пусто было! Я и сам понятия не имею!
Есть и вопросы чисто предметные — например , знаком ли я с творчеством молодых российских писателей-фантастов. Мне очень жаль, но я их просто-напросто не читаю, — я очень давно перестал читать научную фантастику. Дмитрий хотел бы узнать, как я отношусь к творчеству братьев Стругацких. Что ж, я думаю, что это уже история, хотя история прекрасная. Еще кто-то сообщает мне, что в московской квартире Владимира Высоцкого находится экземпляр моих «Сказок роботов» с посвящением: «Володе. Март 1965», — и интересуется моей встречей с Высоцким, который тогда был еще не слишком популярен. Я не очень хорошо помню эту встречу, но припоминаю, что он спел мне «Песню о нейтральной полосе». Я относился к нему с уважением, независимо от того, насколько он был славен. Поэтому, когда он умер, меня не удивило, что русская молодежь ломала над его могилой гитары.
«Должно ли человечество пытаться узнать правду о существовании жизни после смерти? Верите ли вы в такую жизнь сами , верите ли в то, что она вечна?» Что ж , на такие вопросы я не отвечаю. Еще один пользователь Интернета сначала восклицает: «Боже!!!! Я не могу поверить!!! ИноСМИ все же смогли уговорить Вас ответить на вопросы посетителей сайта» , — после чего цитирует мое высказывание о том, что мир нужно менять, иначе он неконтролируемым образом начнет изменять нас самих. В заключение автор дает к этим словам свой собственный комментарий: «Не буду отвечать за весь мир , но меня Вы изменили точно. В лучшую сторону, конечно!»
«Каково сейчас Ваше мнение о войне в Ираке? Из уважаемых мной людей в поддержку войны выступали только Вы» , — пишет Михаил Голубев. Не буду скрывать, что решение Буша кажется мне сегодня серьезной ошибкой. «Лично для Вас Львов — польский город или украинский?» — спрашивает Алексей. Я , к сожалению, человек необъективный. Конечно, я понимаю позицию украинцев, но мне трудно отказаться от Львова, который был и останется моим городом. Журналистка , беседовавшая со мной в декабре о моих львовских воспоминаниях, поехала во Львов и прислала мне оттуда множество фотографий. Вчера я рассматривал их до потери сознания.
«Ощущаете ли Вы себя на склоне лет по-прежнему поляком?» — спрашивает (провокационно , как он сам признается) Сергей Цедрик. А кем же еще я могу себя ощущать, черт возьми?! «Что для Вас Польша?» Что ж , Польша — это место, где разыгрывается моя судьба. И хотя иногда я думаю, что охотно бы отсюда уехал, найти сегодня в мире более безопасное место вовсе не так легко. «Ваши книжки так не похожи на то , что ассоциируется у меня с польской культурой и польским обществом… Что-то в них... инопланетянское...» — пишет все тот же автор. Не знаю... Во всяком случае , с моей стороны это было неумышленно.
«Я начал вас читать примерно с тех пор как научился читать вообще. В шесть лет я в первый раз прочитал “Солярис” , и сейчас мои дети читают его тоже. И они четко отличают бессмысленные произведения от тех, где надо думать». Неужели человек , читающий «Солярис» в шесть лет, может в этой книге хоть что-то понять? Не знаю, но меня трогает непосредственность и искренность автора.
А вот высказывание , которое мне особенно понравилось: «Уважаемый господин Лем! — пишет Иван. — К сожалению , в отличие от большинства написавших Вам вопросы, я не прочитал еще ни одной Вашей книги. Но моя тетя — Ваш горячий поклонник». И эта тетя , у которой нет доступа в интернет, хочет узнать, каково будущее современного общества всеобщего потребления. Предполагать, что у меня есть какие-то необычайные сведения на этот счет, и несколько забавно, и трогательно.
«Обязательно ли человечеству чего-нибудь бояться , чтобы стать единым?» — спрашивает Дмитрий Комиссаров из Оренбурга. Это трудный вопрос. В последнее время , после публикации рядом европейских газет карикатур на пророка Магомета, мы стали свидетелями взрыва арабского цунами. С одной стороны, я считаю, что не следует нарушать чужие иерархии ценностей — в данном случае ценностей религиозных. Но, с другой стороны, нельзя поддаваться диктату насилия. Только один человек в мире может быть доволен — это профессор Сэмюэл Хантингтон, предсказывавший столкновение цивилизаций.
Текст был опубликован в «Новой Польше» , № 4/2006. Все вопросы Лему и ответы на них можно почитать здесь.
