Зоряна Вареня: Российская пропаганда активно использует дезинформацию и манипуляции. Поддается ли Польша российскому влиянию?
Камиль Басай: Говоря о российской пропаганде, я буду иметь в виду исключительно информацию, которая распространяется на польском языке. Сначала российские пропагандисты публикуют манипулятивные сообщения в социальных сетях, в частности фейсбуке, Х, телеграме. Затем их подхватывают подконтрольные России сайты (например, сеть Kombat, Lenta, RIA Novosti, TASS.com и так далее) и максимально тиражируют. Впоследствии информация попадает в альтернативные каналы: на форумы, в блоги, в закрытые группы.
Камиль Басай на конференции на тему российской пропаганды. Фото: Олександр Щерба / Фонд Stand With UkraineНа протяжении всего периода независимости Украины Россия активно вела пропагандистские кампании, направленные на подрыв польско-украинского сотрудничества на социальном, военном, политическом и экономическом уровнях. В российском нарративе Украина представала как нестабильное, коррумпированное, неспособное самостоятельно развиваться «недогосударство» без собственной идентичности, нуждающееся в помощи и поддержке. И, конечно, роль ее «опекуна» должна была играть Россия. Также сегодня она позиционирует себя как «опекуна» стран Ближнего Востока — Египта, Ливана, Ирака, где осуществляет свои операции влияния.
После Майдана весь пропагандистский аппарат России был нацелен на оправдание аннексии Крыма и российско-украинской войны на Донбассе. Тот немалый арсенал нарративов и дезинформации, которые РФ накапливала с 2014 года, она с новой силой применила в 2022-м.
ЗВ: Российская пропаганда подстраивается под особенности каждой страны. Какими темами она манипулирует в Польше?
КБ: Россияне исследуют общественные настроения в Польше и подгоняют под них свои информационные кампании. Они не имеют возможности проводить классические соцопросы, поэтому мониторят соцсети, форумы, сайты и так далее — изучают, что именно порождает споры в польском обществе. Таким образом они получают полную картину уязвимости поляков, на основе которой корректируют дальнейшие пропагандистские атаки.
В последнее время российская пропаганда пытается не только дискредитировать Украину в глазах Польши, но и запугать государства, выступающие против РФ. Например, распространяет такое мнение: поддержка Польшей обороноспособности Украины провоцирует РФ, а следовательно, ставит под угрозу безопасность самих поляков. Здесь российская пропаганда манипулирует историческими травмами Польши, которая неоднократно страдала от России.
Часто россияне забрасывают свои нарративы под «чужим флагом». Скажем, много дезинформации поступало от пророссийских сообществ из Италии — например, якобы Запад, в частности Польша, поддерживая Украину, сам напрашивается на войну с Россией. Подчеркивалось, что Польша разоружена и не способна себя защитить. Эти «итальянские» нарративы очень быстро просочились в польскую информационную среду.
Россияне часто распространяют фрагменты видео с допросов психологически сломанных украинских пленных, которые (разумеется, под давлением) называют ошибкой то, что воевали, и призывают украинцев сдаться. Для защитников на фронте это должно было стать посланием, будто сопротивление и продолжение борьбы бессмысленны, а для Запада — что Украина войну проиграла, поэтому нет смысла тратить время и деньги на поддержку украинских войск.
Еще одна тактика российской пропаганды: фальсифицировать доказательства своей дезинформации. Например, когда украинская сторона обнародовала видео, на которых видно совершенные россиянами военные преступления, это вызвало широкий резонанс в мире. Тогда же россияне спешно одевали украинских пленных в российскую военную форму, на камеру расстреливали их прямо посреди дороги и потом обвиняли в этом Вооруженные силы Украины.
ЗВ: В последнее время отношение поляков к украинским беженцам ухудшилось. Как на это повлияли россияне?
КБ: В последние годы Россия пытается усилить противоречия между поляками и украинцами, манипулируя отрицательным образом украинского беженца. Простой пример: если в баре драка, в которой задействован украинец, то в распространяемых россиянами инфоповодах акцент будет на украинской национальности одного из участников. Здесь пропагандисты берут за основу реальное событие, а не просто придумывают неправду. Соответственно опровергнуть такую информацию значительно сложнее.
Россияне пытаются представить украинцев в черном свете, разбить их образ безоговорочных жертв. Они распространяют дезинформацию о том, что украинцы торгуют оружием, органами, продают женщин в сексуальное рабство. Россияне пытаются создать иллюзию, будто украинцы — далеко не святые и вовсе не невинные жертвы войны. Часто эта дезинформация призвана заглушить в польском инфопространстве новости о масштабных российских военных преступлениях в Украине, например похищениях детей с оккупированных территорий.
А еще россияне изображают украинцев меркантильными лентяями, которые в Польше только паразитируют на благосостоянии поляков, злоупотребляя социальной помощью. Российская пропаганда распространяет фотоколлажи, где на фоне роскошных автомобилей с украинскими номерами стоят очереди за помощью для беженцев, — вот, мол, смотрите, какие эти украинцы жадные.
Российские пропагандисты также сеяли слухи, будто бы украинские дети, учащиеся в польских школах, приносят на уроки алкоголь и наркотики. Или что все больше польских школьников курит, — следствие плохого влияния украинских детей. Вот вам пример того, как вокруг правдивых фактов (распространение вредных привычек среди подростков) можно выстраивать манипулятивный контекст.
Продвигается мнение, будто украинцы представляют угрозу для польской системы социального обеспечения и экономики в целом.
Еще один классический метод психологических манипуляций — использование исторической травмы, в частности связанной с Волынской резней.
ЗВ: Как именно российская пропаганда манипулирует историческими темами?
КБ: Новый этап таких манипуляций начался в феврале 2022 года. Раньше главной темой был так называемый геноцид на Донбассе, в частности — якобы украинцы убивали детей. Однако в последние годы российская пропаганда обратилась к польским цифровым архивам: она берет настоящие фотографии и исторические материалы, например касающиеся Волынской резни, и выкладывает их в интернете, выборочно подставляя под них факты и акцентируя самые жестокие действия украинцев по отношению к полякам, — чтобы создать напряжение в обществе.
ЗВ: Одна из причин ухудшения польско-украинских отношений — зерновой кризис 2023 года. Польские фермеры блокировали въезд украинских фур с зерном. На плакатах польских протестующих виднелись и пророссийские лозунги вроде такого: «Путин, наведи порядок с Украиной, Брюсселем и нашей властью». Можно ли считать, что акция польских аграриев на польско-украинской границе, — российская операция?
КБ: Не все так просто. Причины значительно сложнее. Обострению этого кризиса способствовало отсутствие быстрой и внятной коммуникации, разъяснений происходящего со стороны политиков. Однако российское влияние было очевидно: на месте присутствовали засланные российскими СМИ казачки. Они вступали в разговоры с фермерами, провоцировали их. Впоследствии, давая комментарии польским СМИ, протестующие использовали навязанные казачками аргументы. Так российские нарративы перетекали в польское инфопространство.
Историю с блокировкой зерна россияне активно использовали в своей пропаганде как против украинцев, так и против поляков. Картинки и видео с рассыпанным зерном (а именно они вызвали больше всего эмоций) мгновенно попадали в телеграм-каналы, которые обычно тиражируют российскую пропаганду.
Протест перевозчиков на границе. Фото: Аттила Гусейнов / ForumЗВ: Но телеграм в Польше не популярен — большинство предпочитает ватсап или фейсбук.
КБ: Несмотря на низкую популярность телеграма, российская пропаганда через него проникает в польскоязычное информационное пространство: сначала публикует в нем соответствующий контент, а затем распространяет его в других, более популярных сетях. Кроме того, на основе материалов из польских телеграм-каналов создаются статьи на контролируемых Россией порталах, таких как Lenta, RIA Novosti, TASS.com, в сети сайтов Kombat. Существуют также сайты, в доменах которых есть разные конфигурации слова pravda — именно так, написанного через v, а не через свойственное польскому языку w.
Хотя, конечно, российская пропаганда в Польше распространяется не только через телеграм, но и через X, фейсбук и так далее.
ЗВ: Довольно заметны российские нарративы, которые на первый взгляд могут показаться несерьезными, например, что украинки отбивают у полек мужчин.
КБ: В ватсапе даже есть отдельные сообщества, в которых рассказывают истории поляков, встретивших трудолюбивых, красивых украинок, влюбившихся и ради них бросивших своих польских жен. Тут поработала российская пропаганда. Интересно, что она не просто распространяет дезинформацию о том, что украинки массово разрушают польские браки, а рассказывает истории реальных мужчин, которые бросили полек ради украинок, или же истории полек, чьи мужья изменили им с украинками. Пропаганда здесь манипулирует конкретными кейсами, а это дает гораздо более ощутимый результат.
Трудно доказать, кто именно стоит за распространением дезинформации об угрозе польским семьям со стороны украинок. Лишь в отдельных случаях стопроцентно можно говорить, что мы имеем дело с фейком: когда оказывается, что человека, который рассказывает конкретную историю, не существует.
Крайне важно выявлять такие методы российской пропаганды и предупреждать о них, чтобы люди не попали под влияние фейковых историй, ведь так создаются стереотипы и нарастает напряжение в обществе.
ЗВ: Существует мнение, что историческая память поляков — своего рода иммунитет против российского влияния.
КБ: Поляки чрезвычайно чувствительны к угрозе со стороны России, и эта чувствительность обусловлена историческими травмами, которые передаются из поколения в поколение, памятью о многочисленных преступлениях, совершенных россиянами против поляков. Но это отнюдь не означает, что поляки устойчивы к информационно-психологическим операциям РФ.
Простой пример: россияне использовали информацию об обстреле Запорожской АЭС, чтобы посеять панику в Европе — мол, с территории Украины надвигается радиоактивное облако. Так российская пропаганда играет на эмоциях, в частности страхе и тревоге. Даже фейковое событие, которым манипулирует российская пропаганда, может вызвать конкретную и сильную эмоциональную реакцию.
ЗВ: Как в Польше борются с российской пропагандой?
КБ: Сегодня прежде всего нужно повысить уровень осознания масштаба угрозы пропаганды — его должны хорошо понимать и академические круги, и политические и государственные структуры. Многие считают, что пропаганда — это просто ложная информация, fake news. На самом деле это сложная, многомерная психологическая операция воздействия.
Проблема в том, что даже политики часто полагают, что общество должно само вылавливать пропаганду в море информации, то есть не воспринимают ее как серьезную угрозу. Я с этим не согласен. Такой подход — своеобразное оправдание бездействия, ведь борьба с пропагандой требует огромных усилий.
Тактика Запада, в частности Польши, в борьбе с российской пропагандой заключается прежде всего в опровержении ложной информации. А это не всегда эффективно — у ведущего информационную атаку преимущество. Именно он контролирует форму подачи информации, выбирает, какую общественную группу поражать, на какие эмоции давить. А опровергающий фейки может лишь доказать ложность фактов
Например, в 2016 году Россия опубликовала сфальсифицированные высказывания польских генералов, которые якобы хотели подорвать польско-американские отношения на фоне саммита НАТО в Варшаве. Генерал Марек Томашицкий будто бы сказал, что альянс — пережиток прошлого, что это лишь инструмент американской политики в мире, что в его структуре очень много проблем. Пять лет спустя мы проверили, обсуждаются ли эти высказывания в Америке. Выяснилось, что да. Люди до сих пор о них дискутируют, не зная, что это фальшивка, хотя Польша давно опровергла эти фейковые тезисы.
Мы должны выявлять подмену понятий и контекстов, провокации, а еще отслеживать угрозы и предупреждать о них, проводить расследования. Все остальное неэффективно для борьбы с российскими операциями и по сути лишь замалчивает реальную проблему.
ЗВ: Как российская пропаганда пытается влиять на украинцев в Польше?
КМ: Начну с самых простых примеров, связанных с гуманитарной помощью. Российская пропаганда в телеграме распространяла слухи, будто бы польские продовольственные пайки, которые раздавались украинцам, просрочены. То же самое с аптечками для военных: якобы поляки передавали отравленные препараты, которые вызывали болезни на фронте. Параллельно российская сторона продвигала слух: Польша умышленно травит украинскую армию, чтобы облегчить себе захват западных областей Украины. А многочисленные статьи еще и аргументировали такие нарративы. Это классический пример того, как российская пропаганда использует причинно-следственные связи.
Пропагандисты также продвигают информацию, будто военная техника, оружие, амуниция, которые Польша передает Украине, — бракованы или неисправны, и что они попадают на фронт при помощи коррумпированных схем или контрабанды. При этом россияне подчеркивают значимость своих инфоповодов, мол, мы рассказываем о том, чего вы не услышите в официальных СМИ.
Подобные манипулятивные атаки не всегда эффективны, но они ведутся постоянно.
ЗВ: Сотрудничают ли Украина и Польша в борьбе с российской пропагандой?
КБ: Мы обмениваемся информацией на разных уровнях — через министерства и общественные организации. Пытаемся вместе противодействовать россиянам. Например, в начале полномасштабного вторжения мы совместными усилиями выявили фальшивые документы и компроматы, с помощью которых россияне планировали провоцировать конфликты между поляками и украинцами. Они хотели дискредитировать отдельных польских и украинских деятелей, а еще запустить широкую дезинформационную кампанию с фейками о планах Польши ввести войска в Украину.
Ключевая задача в таких случаях — распознать и вовремя предать гласности информацию о манипуляциях, прежде чем она начнет действовать в полную силу.
ЗВ: Вы многие годы анализируете российскую пропаганду. Какие методы россиян наиболее эффективны?
КБ: Методы отвлечения внимания. Когда случается какое-то неудобное для россиян событие, они выдвигают 8-12 версий случившегося. На первый взгляд, это непрофессионально и противоречиво. Но именно так и действует психологическая тактика дезориентации. У человека, столкнувшегося с десятками различных версий события, исчезает желание выяснять правду. Кроме того, тактика множества версий еще и позволяет пропагандистам выяснить, какая из них наиболее эффективна.
Когда россияне обстреляли железнодорожный вокзал в Краматорске, их пропаганда запустила разные версии случившегося. По одной из них, аргументированной пророссийскими «экспертами», это была украинская провокация. По другой, обстрел вокзала — операция западных спецслужб: те якобы хотели обвинить и дискредитировать Россию. Третья версия: это теракт, совершенный украинскими националистами, якобы так одни украинцы наказывают других украинцев за то, что те выступают против войны с Россией.
Похожим образом российская пропаганда манипулировала новостью об обстреле драматического театра в Мариуполе, где прятались женщины и дети. Пропагандисты пытались доказать: людей там не было, в подвалах хранилось оружие. По другим версиям, театр обстреляли ВСУ или же это была провокация западных спецслужб — британских и американских.
Россияне оперативно реагируют на пробелы в информационном пространстве, заполняя их своими нарративами и версиями тех или иных событий. Скажем, если нет информации о похищении украинских детей и их дальнейшей судьбе, Россия заполняет этот вакуум фальшивыми отчетами о нарушении прав детей в Украине и рассказами о спасении детей с оккупированных территорий. В этом случае Украина должна оперативно реагировать и доносить правду о событиях, не давая России возможности перехватить инициативу.
ЗВ: Можно ли победить российскую пропаганду?
КБ: Думаю, да, но для этого необходимо изменить понимание самого понятия российской пропаганды. Я сторонник тезиса, что российские пропагандистские действия — на самом деле информационно-психологическая военная операция, осуществляемая в гражданском пространстве. Соответственно, мы должны предотвращать подобные действия, например, ограничивая пророссийские интернет-ресурсы, а не только отслеживая пропаганду и опровергая фейки.
Переводчик с украинского Полина Козеренко, редактор Ольга Чехова
