Николаевский зоопарк во время войны

Последний раз в Николаевском зоопарке я был лет пятнадцать назад , когда учился в школе. Сейчас я пришел в лучший зоопарк Украины в бронежилете и каске. С 25 февраля он закрыт для посетителей.

В начале марта российские войска прорвались в Николаевскую область. Город был взят в полукольцо. Сейчас украинской армии удалось оттеснить врага , но обстрелы и авиаудары не прекращаются. Пять ракет упало на территорию зоопарка, где собрана самая большая коллекция животных в Украине — свыше 4 тысяч экземпляров. Львы, черепахи, слоны, жирафы, зебры, хищные птицы...

Российские ракеты , которые падали на территорию Николаевского зоопарка. Фото: Евгений Приходько / Новая Польша

«Первая бомба прилетела утром 28 февраля. Это была запрещенная кассетная бомба» , — говорит директор зоопарка Владимир Топчий. Он работает здесь уже больше сорока лет. На посту директора — двадцать. С шести лет он уже знал, что будет зоологом.

Снаряд упал в нескольких метрах от здания , где находится его кабинет. Под ним, на первом этаже — аквариум, там обитают не только рыбы из разных уголков мира, но и один из старейших крокодилов планеты — аллигатор Вася. В этом году ему исполнилось 75 лет.

Спасатели хотели забрать остатки ракет , но Топчий оставил их в зоопарке, для будущей коллекции: «Это исторический артефакт. Это доказательство того , что мы прошли через войну».

Владимир Топчий. Фото: Евгений Приходько / Новая Польша

Впрочем , это не первая война в истории зоопарка. В августе 1941 года немцы оккупировали город. Сотрудники не разбежались и продолжали работать. Тогда Николаевский зоопарк единственный на оккупированной территории СССР сохранил коллекцию животных, с трудом раздобывая для них пропитание, особенно для хищников. «В первое время оккупации работники зоопарка ходили по городу , искали мертвых лошадей, срезали мясо, а воду возили бочкой с реки Ингулец. Тогда территория зоопарка насчитывала 0,75 гектара» , — рассказывает Топчий.

Во время Второй мировой в зоопарке прятали сотрудников-мужчин возле вольера со львами , туда никто не совался. Во время отступления немцы пристрелили львов и медведей, но некоторых животных удалось спасти, спрятав в подвалах и катакомбах. Невольно вспоминается история Варшавского зоопарка, где в годы немецкой оккупации животные гибли от бомб, а на территории зверинца дирекция прятала евреев.

Николаевский зоопарк в те годы был в двадцать раз меньше , чем сейчас, на новом месте. В условиях войны на работу ежедневно выходит 120 сотрудников вместо обычных 223-х. Кто-то пошел воевать, кто-то уехал заграницу, кто-то остается дома. Рабочий день в мирное время был до 17 часов, а теперь — до 14-ти. Нужно успеть добраться домой, пока ходит транспорт, до комендатского часа. Нового графика придерживаются далеко не все. Во время интенсивных обстрелов более двадцати человек оставались ночевать в зоопарке.

Бомбоубежища здесь нет. «Когда строили зоопарк , никто не думал, что будет война» , — говорит Топчий. На случай интенсивных обстрелов в зоопарке сейчас приспособлен ров, который отделяет вольер бегемотов от посетителей. «Он глубокий , там можно прятаться».

Верблюд , Николаевский зоопарк. Фото: Евгений Приходько / Новая Польша

40-летняя Елена Александровна , заместитель заведующего отделом орнитологии, практически все время находится здесь. С 24 февраля она ночевала дома только четыре раза. «Позапрошлой ночью у нас было очень страшно. Мы слышали крики лебедей. Мы до утра ждали , когда солнце встанет, чтоб посмотреть, живы ли они».

В зоопарке она работает восемнадцать лет. «Сейчас я еще и прачка , и повар, и уборщик кабинетов и туалетов». Как и раньше , каждый новый день зоопарк начинает с уборки и кормежки животных. В день уходит 100 килограммов говядины, 300 — морковки, 200 — капусты и 100 — яблок. Запасов сухих кормов сейчас хватит до мая.

«Мы сегодня еще не завтракали. Мы не успеваем даже обедать. Только ужинаем. Первая задача — это накормить и напоить животных. Мы уже как-то потом».

С ужином , правда, тоже бывает по-разному. Удастся ли Елене поесть, узнает собака по кличке Джеси: «Если собака прячется под раскладушку , значит, отбой, ужина сегодня, к сожалению, не будет. Возможен обстрел. Если же Джеси ложится на раскладушку, значит можно расслабиться, у нас будет какое-то количество времени и мы даже успеем сегодня покушать».

Елена Александровна и Джеси. Фото: Евгений Приходько / Новая Польша

Рядом с Еленой в зоопарке остаются и ее коллеги по отделу: «Они с диагнозом — с диагнозом любви к животным». Одна из них — 67-летняя Любовь Степановна.

«Степановна , когда идут обстрелы, меня постоянно обманывает. Думает, что я не понимаю, что происходит. Я слышу "Грады", она говорит — ой, Александровна, не бойтесь, это наши их бабахают. Я делаю вид, что я ей верю, успокоительные капли закончились, поэтому приходиться верить Степановне» , — говорит Елена.

Любовь Степановна , слушая это, улыбается. За время войны дома она была только один раз. «Мы не ездим домой не из-за того , что боимся дороги, — мы боимся оставить птицу ночью. Эти глаза, которые на тебя смотрят... Когда все гудит, трещит, оно, бедненькое, смотрит, а я им говорю — мы на месте, мы с вами. Они все понимают» , — рассказывает она.

Любовь Степановна. Фото: Евгений Приходько / Новая Польша

К сиренам воздушной тревоги животные уже привыкли. Директор шутит , что в зоопарке есть и своя сирена. «В 11 часов начинают выть наши волки , у них там такой хор. Иногда думаю, что это сирена, а это, оказывается, волки».

Владимир Топчий говорит , что когда идут обстрелы, животные настораживаются, но сильного стресса у них нет. «Если животное ест , спаривается, рожает, ходит в туалет, кормит детеныша, значит все хорошо» , — говорит Владимир Николаевич. Как доказательство приводит новость — восьмого марта в зоопарке родился дальневосточный леопард. Это одна из самых редких кошек в мире. Старший брат новорожденного должен был ехать во Францию месяц назад, но планы прервал сначала коронавирус, а потом — война. Та же ситуация и с самкой белого медведя, которая ждет отправки в Китай.

Эвакуация животных не планируется. Директор говорит , что это опаснее, чем оставить их здесь. «Мы не сможем отправить животных за границу , потому что сейчас холодно, у нас нет такого количества транспортных клеток. К тому же всю дорогу за животным нужно ухаживать, убирать, а учитывая перегруженность единственной безопасной дороги — на Одессу — это может быть сложно. Я бы не рискнул везти сейчас слонов, жирафов, бегемотов...»

Меньше недели назад в городе на сутки пропало электричество. Если бы не генератор , большая коллекция рыб из разных уголков мира могла бы задохнуться, а у слонов бы никто не смог убрать. Для этого должна быть возможность перегнать их в другой отсек, а ворота между отсеками в слоновнике — на электричестве.

Енот , Николаевский зоопарк. Фото: Евгений Приходько / Новая Польша

Телефон Владимира Николаевича не умолкает. То подвозят корма , то коллеги из других украинских зоопарков рассказывают о том, что происходит у них. Бердянский зоопарк под оккупацией, из-за бомбежки из харьковского «Экопарка Фельдмана» пришлось выпустить в дикую природу оленей. «Он просто погибает» , — говорит Топчий собеседнику по телефону. Европейская ассоциация зоопарков и аквариумов (EAZA) перечислила украинским зоопаркам уже десять тысяч евро. Деньги распределили между бердянским, одесским и харьковским зоопарками.

Сотрудничество с российскими зоопарками EAZA приостановила. Это как отрезать пуповину , говорит Топчий. Российским программам по размножению животных и бесплатному обмену конец. Николаевский зоопарк, в свою очередь, вышел из Евроазиатской региональной ассоциации зоопарков, которая объединяла, прежде всего, зоопарки стран бывшего Советского Союза.

— В первые дни войны я официально уведомил , что мы не можем быть в одной ассоциации с зоопарками, которые поддерживают террористов. Они ответили, что зоопарки вне политики, они должны заниматься животными.

В России у Владимира Топчия было много друзей. Он шесть лет учился в Москве.

— Одна из моих приятельниц , с которой я знаком 40 лет, сотрудница московского зоопарка, через месяц вышла на связь. Спросила, как дела, я ей написал и выслал фотографии ракет. Она писала, что это, наверное, провокация. Какая провокация? Мы себе на голову ракеты бросаем? Пишет мне, что у них информация, что обстреливают только военные объекты, а гражданские не бьют, приказ такой есть у военных. Я ей написал все, что думаю. Они там зазомбированные.

Горожане несут еду и деньги. Из-за рубежа присылают корма — из Берлина , Праги, Лодзи и Варшавы. Кормов для фламинго хватит уже на пять лет. Люди покупают онлайн-билеты в зоопарк и перечисляют деньги. Открылись счета в иностранных валютах. На счет в польской валюте поступило , например, почти пять тысяч злотых.

Еда , которую за несколько часов принесли горожане. Фото: Евгений Приходько / Новая Польша

— Кто-то приходит и приносит 500 гривен. Мы все записываем , должен быть порядок, чтоб никто не сказал, что зоопарк набрал себе кормов, сидит в памперсах на гуманитарке. У нас строгий учет всего, что мы получаем. Каждый день нам привозят около тонны-полутора кормов. Это и местная власть, и волонтерские группы.

Елена , преподавательница философии Николаевского университета кораблестроения, принесла в зоопарк огромную тыкву, заодно спросив, что еще нужно. Сейчас она убирает в клетках у птиц. «Я сюда ходила с самого детства. Отделы с птицами — мои самые любимые». За четыре часа Елена убирает две-три клетки. «Это отличный фитнес , кто скучает по качалке и упражнениями — приглашаем в зоопарк».

Елена во время уборки. Фото: Евгений Приходько / Новая Польша

Волонтеров можно заметить и на кухне в отделе орнитологии. «Они приходят красивые , нарядные, с маникюром, но не боятся никакой работы. К нам приходит много людей, они нам очень помогают», — говорит Елена Александровна.

Работники и волонтеры на кухне в отделе орнитологии. Фото: Евгений Приходько / Новая Польша

Слышен гул , похожий на звук летящей ракеты. Где-то далеко звучат три взрыва. «Наверное , наши...», — говорит один из работников , никак не реагируя на происходящее. Все привыкли. «Мы здесь прикрываем тылы. Мы держимся за счет веры , надежды и понимания того, что кому-то еще тяжелее, чем нам. Мы живы, здоровы, мы делаем все, что от нас зависит» , — повторяет Елена. Вокруг бегает Джеси и радостно виляет хвостом.