В чем суть спора?
Газопровод OPAL — сухопутное продолжение «Северного потока», проходящее по территории Германии вдоль границы с Польшей от городка Лубмин на севере до города Ольбернхау на немецко-чешской границе.
В OPAL поступает исключительно российское сырье, которое «Газпром» поставляет из Выборга по магистральному газопроводу «Северный поток». Других источников поставок для OPAL нет. В связи с этим в 2016 году Еврокомиссия согласилась освободить OPAL от соблюдения принципа доступа третьих компаний. Это означало, что российский монополист мог использовать 100% мощностей газопровода. В том же году польское правительство оспорило это решение в Европейском суде — высшей инстанции Суда Европейского союза.
И вот 10 сентября 2019 года суд постановил, что в данном случае права Польша, и аннулировал решение Еврокомиссии. «Газпрому» пришлось немедленно уменьшить поставки через OPAL на 12,8 млрд кубометров в год.
В обосновании постановления сказано, что его причиной было несоответствие изначального решения принципу европейской солидарности. В данном случае этот принцип заключается в том, что, принимая решения, связанные с энергетикой, все государства ЕС (как и Евросоюз в целом) обязаны убедиться, что эти решения не представляют угрозы для энергетической безопасности других государств.
Европейский суд констатировал, что Еврокомиссия не выяснила, как повлияет использование «Газпромом» 100% мощностей OPAL на энергетическую безопасность Польши. Варшава аргументировала, что это может привести к ограничению или прекращению транзита через Украину и Польшу, что ставит под угрозу поставки в страну и в регион в целом.
Почему Польша против OPAL?
Возражения Польши против использования «Газпромом» всей пропускной способности OPAL — закономерное продолжение ее противодействия проектам «Северный поток» и «Северный поток — 2», а также целям, которые должны быть достигнуты с их помощью. Эти магистральные газопроводы — часть стратегии «Газпрома» по обходу украинского транзитного маршрута.
Долгие годы Россия была зависима от Украины из-за транзитных поставок газа в Евросоюз, который по-прежнему сохраняет свои позиции крупнейшего потребителя российского сырья. С другой стороны, Украина была и остается зависимой от газового транзита из России в еще большей степени: он обеспечивает поступление в ее бюджет около 3 млрд долларов (приблизительно 7% бюджетных доходов). Более того, украинская система транспортировки газа сконструирована так, что без транзита российского сырья она будет не в состоянии обеспечить собственных потребителей.
Такое положение вещей было заложено при постройке газопроводов в советское время.
Москва решила освободиться от этой зависимости, в связи с чем приступила к строительству газопроводов «Северный поток», «Северный поток — 2», а также «Турецкий поток», который обходит Украину с юга. Кроме того, российская компания «Новатэк» начала осуществлять проект «Ямал СПГ» и уже сейчас экспортирует сжиженный газ по всему миру, в том числе в Европу.
Сейчас экспорт российского газа уже не полностью зависит от транзита через Украину. При этом Украина по-прежнему испытывает зависимость от прокачки через ее территорию по крайней мере 30-40 млрд кубометров газа в год (в 2014-2018 годах эта цифра составляла 60-90 млрд кубометров).
Однако цель России — не просто диверсификация маршрутов экспорта газа, а полное прекращение транзита через Украину. Незадолго до распада СCCР советскими дипломатами была разработана стратегия (ее иногда называют доктриной Фалина-Квицинского), которая предусматривала сохранение влияния России на страны бывшего СССР и соцлагеря путем использования их зависимости от российского сырья, особенно нефти и газа. И хотя прошло уже 30 лет, этот подход по-прежнему применяется.
Диктуя цены на газ, предоставляя скидки в обмен на политические уступки и угрожая прекращением поставок, Россия может влиять на внешнеполитический курс этих государств.
Тут мы возвращаемся к вопросу: зачем были построены газопроводы OPAL и «Северный поток», зачем строятся «Северный поток — 2» и «Турецкий поток»? Помимо независимости самой России от транзита через Украину, у них есть и другая цель. Сдача в эксплуатацию этих трех проектов при условии использования всей пропускной способности их сухопутных продолжений — OPAL и EUGAL — создала бы возможность полного исключения транзита через Украину.
В случае осуществления такого сценария Украина и страны Центральной Европы, такие как Польша или Словакия, превратились бы из транзитных государств в конечных потребителей российского газа. Вместо того чтобы попадать в Германию через Украину, Словакию или Польшу, газ поступал бы в обратном направлении: в Польшу и Украину через «Северные потоки» и Германию.
В этом случае Россия могла бы оказывать политическое давление на страны региона, а прежде всего — на Украину, угрожая прекращением поставок газа. В настоящее время это нелегко, поскольку тогда пострадали бы и потребители из ЕС — как в 2009 году, когда Словакия вынуждена была объявить чрезвычайное положение в экономике из-за перебоев в поставках через Украину. Имея ничем не ограниченные возможности транспортировать газ с помощью «Северного потока», «Северного потока — 2» и «Турецкого потока», Россия могла бы полностью отрезать от поставок Украину без угрозы для торговли с другими странами, например, с Германией.
Что теперь?
Постановление Европейского суда по OPAL можно назвать переломным. Было признано, что использование мощностей этого газопровода в полном объеме противоречит европейскому законодательству и угрожает безопасности таких стран, как Польша. Это означает, что нельзя будет также задействовать и все мощности газопровода EUGAL, сухопутного продолжения «Северного потока — 2». В результате стопроцентное использование «Северного потока» и «Северного потока — 2» тоже будет невозможным. Таким образом, план транзита газа в обход Украины, Центральной и Восточной Европы будет для России неосуществим — по крайней мере, в ближайшие годы.
В нужный момент
Большое значение имеет не только решение суда, но и время его обнародования. Это произошло за девять дней до очередного раунда переговоров о будущем транзита через Украину в формате Еврокомиссия — Украина — Россия. В конце 2019 года истекает действующий контракт, а позиции России и Украины диаметрально противоположны.
Россия заинтересована в том, чтобы новый контракт был заключен на как можно более короткий срок и предусматривал транзит малых объемов газа. Это давало бы ей время, чтобы завершить строительство «Северного потока —2» и «Турецкого потока», после чего она перестала бы транспортировать газ через Украину. В свою очередь, Киев хотел бы, чтобы новый контракт был долгосрочным и предусматривал поставки от 60 до 90 млрд кубометров газа в год.
До сих пор Москва затягивала переговоры, которые продолжаются уже больше года. Однажды представители «Газпрома» просто не явились на встречу.
После постановления Европейского суда позиция России резко стала более уязвимой. Его прямым следствием стало значительное увеличение транзита через Украину, которое оценивается уже приблизительно в 7,9 млрд кубометров в год. Российские переговорщики столкнулись с неожиданной проблемой: выяснилось, что полностью поставлять газ в обход Украины не получится.
На пресс-конференции после встречи 19 сентября хозяин переговоров, европейский комиссар по вопросам энергетики Марош Шефчович, впервые сказал, что атмосфера диалога была хорошей и конструктивной, а переговоры продвинулись, и стороны встретятся вновь через месяц.
Болезненная русофобия?
В 2016 году Варшава решила начать юридическую баталию с целью воспрепятствовать «Газпрому» в осуществлении его планов по обходу украинского транзитного маршрута. Это связано с тем, что один из приоритетов внешней политики Польши— обеспечить себе и региону энергетическую безопасность.
Разумеется, постановление Европейского суда в стране восприняли как крупный успех. Не удивляет и резкая критика со стороны российских политиков и СМИ, которые в очередной раз обвинили Польшу в русофобии и бездумной поддержке Украины.
Однако польская дипломатия руководствовалась не русофобией, а собственными интересами, которые, увы, снова расходятся с российскими. Для Польши важны безопасные и надежные поставки газа и нефти, а также стабильность в регионе.
Планы «Газпрома» увеличивают риск перебоев в поставках газа, что уже случалось в 2006 и 2009 годах, и грозят серьезным энергетическим и финансовым кризисом в Украине и в Словакии. А Польша не желает, чтобы дружественные ей страны подверглись дестабилизации.
Польша не имеет ничего против того, чтобы российский газ поступал на запад. Однако она решительно против его использования в политических целях.
