Когда я вспоминаю свой первый приезд в Краков, перед глазами сразу встает уютный зимний вечер, разговор у окна в каком-то ресторанчике, снег и полная безмятежность. На самом деле эта картина не имеет ничего общего с действительностью. Впервые я посетил Краков летом 1991 года. Было жарко и шумно, город готовился к визиту Папы Римского. По моей московской квартире еще долго летал серебристый воздушный шарик с изображением Иоанна Павла ІІ, который я купил тогда. Однако воспоминания — вещь относительная. Ведь в памяти остаются не события, а образы. Вот и для меня образ Кракова — это покой и тишина, которую ежечасно прерывает звук трубы, доносящийся с башни.
Я не могу сказать, что влюбился в этот город во время своего первого приезда. Но я совершенно уверен, что это произошло в один из зимних вечеров, в предвкушении праздника. Хотя мой первый приезд состоялся горячим и шумным летом, я не влюбился тогда, просто Краков остался в моей жизни навсегда.
Старый город Кракова. Источник: UnsplashИменно поэтому все мои многочисленные приезды, которых уже не вспомнить и не счесть, стали для меня жизнью в городе, открытием города, расширением его границ. Краков изменялся, так что мне не приходилось скучать.
Я не могу сказать, что путешествовал по Кракову, нет. Я развивался вместе с Краковом и обязан ему открытием того, как в вечном рождается молодая улыбка и как студенческая вечеринка гармонирует со средневековой площадью.
Я еще помню Краков, который как будто бы весь был сосредоточен в стенах Старого города, а за ними простирался какой-то суровый социализм, где обшарпанные здания разрушали впечатление от сказки, сохранившейся в Старом городе. Казалось, что, если выйдешь за его пределы, пересечешь границу между Плантами Парк вокруг Старого города длиной 4 км, основанный в 1822–1830 годах на месте крепостной стены. и остальной частью города, то сказка испарится, словно ее никогда и не было. Оставалось разве что быстрым шагом пройти расстояние между Старым городом и Казимежем, Казимеж — район Кракова, до начала XIX века — отдельный город. Был важным центром еврейской жизни. тогда еще совершенно запустевшим, по дороге бросая взгляд на Вавель.
Но, Господи, как быстро это все минуло! Как вокруг начали меняться районы, как похорошели окрестности, как вернулась жизнь на Казимеж, который, казалось, уже ничто и никогда не сможет оживить. Я начал открывать дом за домом, район за районом, историю за историей. Я перестал быть туристом. У меня появились свои кинотеатры, свои магазины, свои кафе и свои люди. Так Краков навсегда стал местом, в котором я себя ощущаю счастливым.
И я могу вспомнить — или придумать — как впервые пришел с вокзала в Старый город и поселился в старомодном, словно в кино, отеле, от которого всего лишь две минуты ходьбы до Рынка. И как потом я не мог распрощаться с этим отелем, хотя, конечно же, следовало бы. Как я бродил ночными Плантами — оказывается, было время, когда я гулял по ночным паркам аж до утренней мессы! Как впервые я поселился на Казимеже. Не гулял, а именно поселился и впервые физически ощутил пустоту, которая осталась в этом удивительном районе после Холокоста.
Краковский район Казимеж. Источник: ВикимедияКак каждая улица и прогулка дарили мне новые эмоции и новые ощущения. Вот усадьба в одном из музеев, где под яблонями я так любил пить чай с шарлоткой. А вот крыша нового Павильона Чапского, Музей, посвященный Юзефу Чапскому — польскому художнику и интеллектуалу, тесно связанному с парижским журналом «Культура» откуда открывается вид на старые дома. А вот квартира на улице Зыбликевича, благодаря которой я узнал, что один из самых известных градоначальников Кракова, Миколай Зыбликевич, был украинцем из Старого Самбора. А вот велосипед, который во времена, когда еще не было проката, давал мне на несколько часов мой приятель, семинарист из Ополя, чтобы у меня была возможность не просто прогуляться, а проехаться по городу, как настоящий житель Кракова. А вот мы идем через Сукеннице Суконные ряды на площади Старый рынок. Сегодня там расположена Галерея польского живописи и скульптуры XIX века, сувенирные лавочки, известная кофейня Новорольского, а под торговыми рядами — филиал Исторического музея. с моим старшим другом, известным польским дипломатом Ежи Баром. Мы разговариваем о его книге мемуаров, и я вижу, насколько он похож на свой родной город. И да, это была последняя такая наша прогулка. Но Краков остался, а, значит, и пан Ежи остался, как осталось много других людей, которых я встречал в этом городе и, возможно, уже не встречу.
Эти люди не обязательно были моими знакомыми, нет. Вот пожилой господин, который всегда пьет кофе в «Ложе» на Рынке, когда я там завтракаю. Именно такой, каким должен быть пожилой господин в «Ложе» — всегда при бабочке, в нарядном костюме, почтенный и артистичный одновременно. Мне кажется иногда, что сколько лет я там завтракал — столько лет он там пил кофе. Я взрослел, а он не старел. Может, это тоже был образ Кракова?
Ведь Краков не стареет. Со времен нашей первой встречи он стал только моложе.
Я верю, что люди могут меняться вместе с ним. Что в прогулке по улицам этого постоянно меняющегося города спрятан рецепт душевной молодости.
Перевод с украинского Валерия Бутевича
