Заремба изучал математику и информатику в Варшавском университете и в парижской Политехнической школе (диплом по математике со средней оценкой 4,98). Кандидатскую диссертацию в Нью-Йоркском университете он защитил за два с половиной года, при том что обычно этот процесс занимает пять лет. На его счету почти пятьдесят публикаций, посвященных машинному обучению и искусственному интеллекту, а общее число цитирований его работ — более трех тысяч. С тех пор, как Зарембу нашел Илон Маск, молодой ученый руководит исследованиями в области робототехники в OpenAI.
Ранний взлет
— Все началось совершенно невинно. Когда Войтек учился в первом классе, мы подарили ему на Рождество книгу о химических экспериментах. Он решил провести их все — от начала до конца, — вспоминает мама Ирена Заремба. — И устроил лабораторию в подвале нашего дома.
Заремба подворовывал на кухне соду и разрыхлитель, подружился с аптекаршами, ходил в санэпидстанцию за реактивами. Во втором классе он записался в химический кружок.
— Он пришел ко мне и сказал: «Знаете, я хочу изучать химию». Выглядел он комично — как заумная мышь Александр из «Пчелки Майи»: маленький белобрысый паренек в больших круглых очках, — говорит Войцех Збадынский, учитель Зарембы.
Уже в четвертом классе он принял участие в олимпиаде, соперничал с учениками, которые были старше его на два, а то и на три года. Спустя пару лет Войтек синтезировал нитрид трииода и принес в школу собственноручно изготовленную бомбу.
— В небольших количествах нитрид трииода не опасен. — рассказывает Богдан Палюх, директор гимназии, учивший Зарембу информатике. — Но Войтек положил пакет с бомбой на скамейку в раздевалке, и кто-то ударил им по стене. Грохот был ужасный. К счастью, никто не пострадал. Родителям Войтека пришлось выстирать полтора десятка курток, испачкавшихся во время взрыва.
В конце концов юному экспериментатору пришлось закрыть свою лабораторию.
— Соседи жаловались, что из-за меня овощи, которые они хранят в подвале, пропитываются химией, — вспоминает Войцех. — Но на самом деле они наверняка боялись, что когда-нибудь я взорву весь дом. Сейчас я их вполне понимаю.
Второй любовью Войтека стали компьютеры.
— В начале 90-х мы купили новенький РС, — рассказывает Ирена. — Это был один из первых компьютеров во всем Ключборке. Сыновья мечтали о компьютере, поэтому в один из отпусков муж вместо отдыха поехал в Норвегию. Шесть недель он собирал клубнику, красил дома в кошмарные кислотные цвета. Заработал тысячу пятьсот долларов — целое состояние по тем временам. И все это мы потратили на компьютер.
В старших классах место информатики и химии заняла математика.
— Войтек окунулся в нее с головой, а талант у него был невероятный, — вспоминает Петр Павликовский, учитель математики. — Я уже тридцать лет работаю учителем, и мне попадались талантливые ребята, но таких выдающихся было только двое, причем оба учились в одном классе: Войтек и Камиль Кожеква, который защитил диссертацию в Лондоне и теперь занимается квантовой физикой в Сиднейском университете. Это был замечательный дуэт — мальчики мотивировали друг друга.
У многих учителей были претензии, что Войтек пропускает уроки, еле тянет другие предметы, и классному руководителю пришлось стать для него буфером.
— Перед финалом математической олимпиады, где соревновались школьники со всей Польши, я разговаривал с учителем математики в одном из самых сильных лицеев страны, — говорит Павликовский, — Он сказал мне: «Пьедестал почета и места до седьмого включительно займут мои ученики. Если Войтек попадет в первую десятку, это будет успех».
Заремба занял второе место.
Незадолго до окончания лицея он завоевал серебряную медаль на международной олимпиаде по математике во Вьетнаме. Юный поляк опередил 1200 конкурентов.
— Мы не растили из сына гения, — говорит Ирена. — Мы ничего ему не навязывали, мало что запрещали. Если он получал плохую оценку, мы не делали из этого трагедию.
Францишек и Ирена Заремба работали в экономическом лицее. С учительскими зарплатами и тремя детьми на богатую жизнь рассчитывать не приходилось, но на книги для сыновей и на их учебу средства всегда находились.
Братья Войцеха теперь, как и он, кандидаты наук. Старший, Михал, разрабатывает в Австрии слуховые имплантаты, вживляемые в мозг. Средний, Мачек, живет в Швейцарии и пишет компьютерные программы для Национального банка.
— Все трое занимаются информатикой, — говорит Францишек Заремба. — Те тысяча пятьсот долларов стали лучшей инвестицией в нашей жизни.
Оборотная сторона таланта
Войтек был непростым ребенком.
— В детском саду его ровесники уже знали, как определять время по часам, а он едва умел считать до десяти. — рассказывает Ирена. — Однако ему повезло: никто не пытался подгонять его под усредненную норму. Он стал ученым прежде всего благодаря людям, встретившимся на его пути, особенно благодаря учителям. Они всерьез относились к его увлечениям и умели их поддерживать.
Кроме того, они терпеливо сносили его выходки.
— Помимо Войтека, в моем классе было еще несколько способных учеников, — вспоминает Здзислава Рыбак, классная руководительница и учительница польского. — Они были лучшими, но они же и больше всех паясничали, а Войтек был их лидером. Не было недели, чтобы его не вызывали на ковер к директору.
Войтек мог сорвать урок.
— Но делал он это очень тонко, — говорит Рыбак, — Обожал блеснуть эрудицией. Например, когда мы обсуждали «Балладину» Словацкого, он пытался доказать, что главная героиня была психически больной, потому что у нормального человека не может быть такой сильной жажды власти. При этом он ссылался на научные исследования и психологические эксперименты.
Гуманитарными предметами Войтек занимался спустя рукава, полагая, что они ему не понадобятся.
— Единственное, о чем я теперь жалею, так это о том, что не учился на сто процентов, — говорит Войцех Заремба. — Я забил на польский, вместо книг читал краткие пересказы, вынес не слишком много из уроков истории и немецкого. Когда во Франции или в США я не мог поговорить со своими университетскими товарищами из других стран об истории своей родины, мне было стыдно. Теперь я восполняю эти пробелы. Недавно наконец-то прочитал «Мастера и Маргариту».
Теперь во время приездов в родной город Заремба встречается с ключборкскими учениками и убеждает их не тратить школьные годы понапрасну.
Американская мечта
Став студентом, Заремба по-прежнему выделялся на общем фоне.
— У нас получает образование множество чрезвычайно способных молодых людей, но лишь одному проценту выпускников удается вырваться из силков корпораций и заняться серьезной наукой, — говорит Генрик Михалевский, преподававший будущему ученому в Варшавском университете. — А то, что делает Войтек, — это вообще высший пилотаж.
В Америку Заремба попал незадолго до получения степени бакалавра. Все каникулы он проводил в Кремниевой долине, стажировался в таких компаниях как Nvidia, Google и Facebook, набирался опыта, заводил знакомства, публиковался, принимал участие в научных конференциях. Ему предложили защитить диссертацию по машинному обучению в Нью-Йоркском университете, а в аспирантуре он получил стипендию Google Foundation.
Еще до защиты Войцех получил множество предложений работы. Он выбрал OpenAI, некоммерческую организацию, которая занимается развитием искусственного интеллекта. Компания возникла в декабре 2015 года по инициативе Илона Маска, который привлек к сотрудничеству девятерых лучших в мире специалистов в этой области, которые и по сей день составляют костяк OpenAI. Один из них — Войцех Заремба.
Организацию спонсируют финансовые магнаты из Кремниевой долины. Кроме Маска их число входит один из основателей PayPal Питер Тиль, связанные с бизнес-инкубатором Y Combinator Сэм Альтман и Джессика Ливингстон, а также один из создателей и директоров LinkedIn Рид Хоффман. Бюджет OpenAI составляет миллиард долларов.
Недавно Маск ушел из OpenAI и публично отмежевался от организации — якобы потому, что ее исследования идут в опасном направлении.
Где создается будущее
Головной офис OpenAI расположен в двухэтажном сером здании в викторианском стиле в центре Сан-Франциско, неподалеку от Чайна-тауна. Выглядит он скорее как уютная гостиница, а не место, где работает авангард мировой науки.
Помимо письменных столов и досок на стенах, в офисе много диванов, кушеток, кресел и шезлонгов. Есть также пианино и пинг-понговый стол, чтобы можно было расслабиться. Блокноты и карандаши лежат даже в туалетах.
В OpenAI работает около восьмидесяти человек со всего мира. В команду входят, в частности, американцы, канадцы, корейцы, немцы, голландцы, россияне и шестеро поляков.
— Работать у нас может каждый, кто принесет пользу при разработке искусственного интеллекта, — объясняет Заремба. — Я — старший по робототехнике, и у меня есть полная свобода в подборе кадров. Если мне покажется, что у какого-нибудь философа или писателя необычайно интересный новаторский подход, который способен расширить мои горизонты и ускорить исследования, я могу принять его в нашу команду. Недавно, к примеру, я принял на работу бывшего директора крупной американской фирмы, который руководил тысячей сотрудников. Он сколотил неплохое состояние и решил, что уже не хочет работать ради денег. Его увлекла идея искусственного интеллекта. Год он учился программировать, а сейчас стал частью нашей команды.
Набор в OpenAI идет все время. На своем сайте фирма систематически публикует предложения работы, а также делится конкретными научными проблемами. Если кто-нибудь отличится при их решении, то может получить место в штате.
— Команда OpenAI — это сплошь энтузиасты и гении, никто не работает из-под палки. — говорит Заремба. — Людей мотивирует общая миссия и то, что здесь каждый может стать лучшей версией самого себя. Дело не только в искусственном интеллекте, но и в возможности индивидуального развития. Я, например, пришел к выводу, что не разбираюсь в управлении, хотя должен руководить дюжиной человек. Поэтому фирма наняла мне учителя, с помощью которого я учусь быть хорошим и эффективным шефом.
В компании нет кадровика, который делает замечания за прогулы или преждевременный уход с работы.
— Мы можем работать в любом месте на земном шаре. Важны не часы, проведенные за письменным столом, а результаты, — рассказывает Марцин Андрыхович, которого Заремба привлек в OpenAI два года назад. — Начальство повторяет: «Можно работать хоть час в неделю, мы не будем против, лишь бы только были видны результаты. Если человек действительно окажется ценным, мы вежливо попросим поработать два часа». Одни приходят в офис днем, другие ночью, а есть и те, кто работает удаленно. Часто, особенно зайдя в тупик, мы вместе идем на холмы, которых в окрестностях Сан-Франциско множество, в надежде, что там нам придет в голову такая идея, чтобы можно было воскликнуть: «Эврика!» Это работа мечты. По крайней мере, так мне сейчас кажется.
Философия фирмы такая: ученые должны думать о своей работе, а не о том, хватит ли им денег до конца месяца.
— Сын без колебаний тратит десять-двадцать тысяч долларов, — говорит Францишек Заремба, — Снять дом, купить машину, съездить несколько раз в году в экзотические страны — это стандарт.
— Но это для меня не самое важное: прежде всего я могу влиять на то, как будет выглядеть мир в будущем, — подчеркивает Войцех, — Эта миссия меня будоражит. День, когда на земле воцарится искусственный интеллект, может стать лучшим или худшим в истории. Я работаю над тем, чтобы он стал лучшим.
Как учатся роботы
Кроме диванов, кресел и письменных столов, OpenAI располагает мощными нейронными сетями — математическими структурами, которые обрабатывают информацию приблизительно так же, как человеческий мозг, и умеют самостоятельно обучаться.
— Они не только действуют логично, но и обладают интуицией, способны быть творческими и даже строптивыми, — добавляет ученый. — Цель наших исследований — высокоразвитый искусственный интеллект, Homo sapiens AI.
Нейронная сеть состоит из слоев (искусственных нейронов), связанных между собой синапсами. У каждого слоя много выходов, но только один вход.
— Мы вводим в него математически формализованную информацию, — говорит Заремба. — Затем она обрабатывается, а результат передается на выход в виде сигнала: сеть находит решение на основании данных, которые мы ей предоставили.
Нейронные сети можно будет использовать для решения как бытовых, так и более важных проблем — например, в борьбе с глобальным потеплением или при лечении рака. В медицине они уже успешно применяются. Например, суперкомпьютер «Уотсон» в Институте медицинских наук Токийского университета мгновенно поставил диагноз шестидесятилетней женщине — сравнил ее ДНК с миллионами научных образцов, имеющихся в его базе, выявил определенные мутации и в течение десяти минут обнаружил редкий вид лейкемии.
Нейронная сеть, созданная для нужд OpenAI, ежедневно усваивает гигабайты данных.
— Человек эволюционировал и превратился в сверхумное существо, потому что постоянно учился, давал своему мозгу все новые импульсы, — объясняет ученый. — То же самое с машинами. Мы стараемся сделать их такими, чтобы они все время учились решать проблемы, реагировали как люди, распознавали звуки и образы.
Поэтому исследователи раскладывают человеческие способности на простейшие составляющие. Они смотрят, как учатся дети, преобразовывают свои выводы в математический код, вводят его в нейронную сеть и проверяют, работает ли это, поручая роботу выполнение определенных заданий.
— Сейчас мы сосредоточились на способностях, связанных с рукой. — говорит Заремба. — Это невероятно важная структура в нашей жизни. В мире машин она используется уже тридцать лет, но в очень узкой сфере: ее применение ограничено лишь тремя движениями. А мы хотим, чтобы робот пользовался рукой как человек.
Однако машины часто находят вовсе не те решения, которые имели в виду ученые — словно издеваются над ними.
— Один из роботов должен был переложить кубик, лежавший на столе, но вместо того чтобы взять его в руку, передвигал стол, чтобы кубик перемещался, — рассказывает Андрыхович. — Проблема была решена, но не так, как мы хотели.
Что они умеют?
В некоторых отношениях искусственный интеллект уже сегодня сравним с уровнем человека.
— Лучше всего он справляется с распознаванием образов, — говорит Войцех Заремба. — Несколько лет назад эффективность распознавания составляла у роботов 70%. Сегодня она составляет 96% — на один процент больше, чем у человека.
Нейронная сеть оказалась сильнее человека и в компьютерной игре Dota 2, которая оценивается как самая трудная на свете.
— Наша машина училась, ведя тысячи поединков сама с собой. Никто не сказал ей, как играть. Она самостоятельно овладела массой стратегий. Многие люди говорили, что, играя в «Доту», они научились множеству новых вещей. Именно так мы очеловечиваем машины.
Уже сейчас искусственный интеллект все активнее присутствует в нашей жизни, постоянно появляются новые программы. Например, магазины используют систему Kiva, то есть роботов-упаковщиков. Есть умные холодильники, которые сами делают покупки. А вскоре на дорогах появятся автоматические машины, которые будут ездить без водителей. Amazon выпустил на рынок виртуальную помощницу Алексу: она расскажет ребенку сказку, сделает покупки в интернете и посоветует, какое платье купить, учитывая содержимое шкафа, пристрастия и фигуру хозяйки. Synthea Amatus производит Саманту, умного секс-робота.
Немецкий концерн Otto, крупнейший в мире интернет-магазин, благодаря умным машинам уменьшил число возвратов на 20%: используемые торговым гигантом программы анализируют миллиарды покупок в интернете и на этом основании с 90-процентной точностью угадывают, что купят клиенты.
Будущее искусственного интеллекта
Согласно отчету McKinsey & Company и «Форбса», в 2016 году крупнейшие игроки на рынке AI вложили в искусственный интеллект от 18 до 27 млрд евро. В Польше эта цифра составила 11 миллионов. Из года в год эти суммы растут. По оценкам портала Research and Markets, до 2025 года объем мирового рынка искусственного интеллекта вырастет до 190 млрд долларов.
Больше всего инвестируют в AI американцы. На втором месте китайцы, заявившие, что до 2030 года они создадут сверхумные машины. Они намереваются увеличить расходы на исследования и стать лидером этой гонки. Однако тревогу вызывает тот факт, что власти Поднебесной уже сегодня используют искусственный интеллект для контроля над своими гражданами.
— Трудно сказать, кто на сегодняшний день продвинулся дальше всех, — говорит Войцех Заремба. — Некоторые не хвастаются своими достижениями и не сообщают об открытиях. Не все хотят, чтобы мир о них узнал. Искусственный интеллект привлекает разного рода сумасшедших.
Роботы могут представлять опасность не только потому, что лишают людей рабочих мест: они могут взбунтоваться. Искусственный интеллект мог бы спекулировать акциями, манипулировать ценами на золото или нефть и даже провоцировать войны, высылая фальшивые сообщения с захваченных электронных адресов.
— У людей случаются врожденные пороки, и точно так же негативные явления, вероятно, коснутся машин, — говорит Заремба. — Наверное, можно даже сосчитать, у какой доли от общего числа они появятся. На этапе тестирования мы исключаем непослушные машины. Мы проводим симуляции, наблюдаем, как ведет себя данная модель, и лояльна ли она в любой ситуации. Если нет, мы стараемся ее исправить, то есть составить такой алгоритм, благодаря которому робот не сможет вести себя непредсказуемо.
Созданный учеными из OpenAI алгоритм GPT2, предназначенный для обнаружения фейковых новостей, оказался столь совершенным, что не только эффективно распознавал ложную информацию, но и сам ловко писал ее. Поэтому исследователи не решились рекомендовать его для повсеместного использования.
Польский ученый считает, что, несмотря на опасности, связанные с искусственным интеллектом, над ним стоит работать.
— Если нам удастся создать машину, которая будет в миллион раз умнее, чем все люди вместе взятые, и которую мы будем в состоянии контролировать, мы сможем решить все проблемы мира. Изобрести прививки от любой болезни, справиться с глобальным потеплением и даже сделать так, что люди расселятся по всей вселенной. Ставка в игре высока — будущее человека как вида.
Заремба признает, что это звучит идеалистично, неопределенно и туманно.
— Но мы занимаемся такими вещами, которые представляют собой одну большую загадку. К тому же мы еще в самом начале пути, — говорит ученый. — В этом есть немного от Леонардо да Винчи и Эйнштейна, немного от Фауста и немного от русской рулетки. Конечный результат может всех нас удивить. Ясно лишь одно: искусственный интеллект будет создан, и это будет революция, какой мир еще не видел.
Опубликовано в журнале Pismo 4 июня 2019 года
Перевод Никиты Кузнецова
