Омар
аль-Халяби

Я боюсь всего: неба, земли, дома и людей.

Всё вокруг жестоко и ненасытно. Самолеты бомбят нас непрерывно, днем и ночью. Вчера погибла семья соседей, а сегодня утром был разрушен целый дом, его жители сейчас под обломками. Голову пронизывают отголоски взрывов. Я боюсь за своих детей, у которых нет будущего.

Так журналист Омар аль-Халяби видел войну в 2016 году, в Алеппо. Девять лет он и его семья жили в смертельной опасности. И вот 1 сентября 2020 года Омар и его жена Асмаа вместе с сыновьями приземлились в Варшаве, имея на руках решение о предоставлении политического убежища.

Российские войска в Алеппо, 2016. Источник: Wikimedia Commons

Польские друзья

Каролина
Баца-Погожельская

В течение более полутора лет у нас с Петром Чабаном, журналистом телеканала TVN24, была лишь одна цель: спасти Омара и его семью. Мы виртуально познакомились с сирийским коллегой благодаря песне «Алеппо умирает» группы Roki, в которой Петр играет на бас-гитаре. Под клипом на YouTube он обнаружил комментарий: «Я журналист из Алеппо, жил там во время осады, когда на нас сбрасывали бочковые бомбы и обстреливали ракетами».

Петр начал переписываться с Омаром. Так началась большая польско-сирийская дружба и появилась идея помочь семье коллеги. Когда в марте 2019 года я присоединилась к этой инициативе, то понятия не имела, удастся ли вообще спасти аль-Халяби, не говоря уже о том, чтобы вывезти их в Польшу. Но всё получилось.

Акция #UwolnicOmara («Освободить Омара») началась почти два года назад. Она достигла пика в конце 2019 года, когда оказалось, что семья сирийского журналиста осталась без крыши над головой: хозяин жилья, которое они снимали после побега из Алеппо, повысил арендную плату в два раза — с 50 до 100 долларов. Польским журналистам удалось тогда организовать сбор средств, позволивший их сирийским друзьям перевести дух — но лишь ненадолго.

В январе 2020 года окрестности города Атариб на севере Сирии, где они жили, стали мишенью бомбардировок со стороны сил режима Асада, поддерживаемых Россией. Чтобы помочь Омару, польские журналисты стучались во все двери, не только в Польше, но и Германии, Великобритании, Нидерландах, Финляндии, Канаде... Везде им отвечали, что ничего не выйдет. То же самое они слышали в журналистских организациях, включая «Репортеров без границ».

Жизнь в Сирии

Омар
аль-Халяби

Война в Сирии началась после того, как силы президента Башара аль-Асада убили безоружных демонстрантов, защищавших свои права, подобно всякому другому народу в мире. Ответом на их протесты были обстрелы и слезоточивый газ.

Когда-то у нас был прекрасный дом, хорошая работа и все радости жизни, но после осады Алеппо Россией, Ираном, курдской милицией и диктаторским режимом Асада город очень сильно изменился.

Уже в начале войны в 2011 году Омар оказался в заключении за то, что документировал преступления режима аль-Асада. Его пытали, но в конечном счете выпустили из тюрьмы.

Омар
аль-Халяби

Самое страшное — это смерть дочери Суад. Она погибла во время бомбежки школы, ей было 6 лет. Мне все еще трудно об этом говорить. Я похоронил ее, пошел домой и пять дней ни с кем не разговаривал. Мой разум не принимал того, что ее уже нет.

Потом мы бежали из Алеппо, отправились в небольшую деревушку в районе города Атариб. Поначалу ситуация была относительно спокойной, за исключением нескольких воздушных налетов российских военных самолетов и ежевечерних артиллерийских обстрелов. Я работал для саудийского телеканала Shada TV. Но в середине 2017 года, во время одной из бомбежек, был я серьезно ранен, целый год лечился. Налетов становилось все больше — до 400 в день, — это заставило нас вновь бежать, на сей раз в лагерь возле турецкой границы.

Алеппо, 2016. Источник: Wikimedia Commons

Куда дальше?

Казалось, возможности вывезти семью Омара из Сирии нет, но Каролина и Пётр не сдавались. Они обратились в посольство Турции в Варшаве и попросили дипломатов о помощи. Стамбул уже давно не принимает сирийцев — их на турецкой территории почти четыре миллиона. Но, несмотря на закрытые границы, турки согласились впустить семью Омара, но только если Польша либо какая-то другая страна гарантирует, что возьмет сирийскую семью к себе. А это было не так просто.

Ситуация в районе проживания аль-Халяби становилась все более драматичной. Омар очень красочно описывал запах крови и вид раненых — как журналист он годами документировал такие картины. «Беспомощность» — вот слово, много раз звучавшее в разговорах Каролины и Петра. Они уже не могли дольше просить своих сирийских друзей ждать спасения: сами того не желая, они дали им молчаливое согласие на нелегальный побег из Сирии. Омар с семьей отправились к турецкой границе, рассчитывая, по большому счету, на чудо.

Асмаа аль-Халяби с сыном Абделькадиром во время бегства из Сирии в Турцию. Фото: Омар аль-Халяби

Сирия — Турция

Омар
аль-Халяби

Я хотел спасти мою жену Асмаа и наших детей. Собрал их одежду — и мы отправились в путь. Как мы добирались на границу Сирии с Турцией? Сначала около 12 часов шли под снегом и дождем. Потом надо было взбираться на бетонную стену около пяти метров высотой, с острой, как бритва, колючей проволокой, и тащить детей так, чтобы они не поранились. Все это — в полной тишине, чтобы не привлечь внимание турецких солдат и не попасть под град пуль. А преодолев эту стену, надо было долго и очень быстро бежать, неся детей на руках и прячась между деревьями и скалами, чтобы нас не обнаружили инфракрасные камеры, иначе бы нас арестовали и депортировали.

Cын Омара и Асмаа — Ахмед аль-Халяби, бегство из Сирии в Турцию. Фото: Омар аль-Халяби

В городе Килисе на турецкой стороне Омара, Асмаа и детей встретила Каролина. Она ждала их пять дней.

Омар
аль-Халяби

Очень упрямая женщина. Я очень просил ее не лететь в Турцию, Пётр тоже пытался ее отговорить, но безуспешно. Она встретила нас на турецкой границе вместе с бывшим спецназовцем. Это не кадры из фильма «Операция „Самум”» — это то, что сделала Каролина.

Первую встречу из соображений безопасности пришлось держать в тайне. Самое страшное было позади, но теперь семья аль-Халяби была на нелегальном положении и вставал вопрос: куда ехать из Турции?

Каролина и Пётр подняли на ноги всех, кого смогли, в польских властных кругах, и не только польских. Но снова ответ был все тот же: «ничего не выйдет». Используя все средства журналистского убеждения, они в итоге сумели добиться своего: после месяцев застоя дело сдвинулось с мертвой точки... и тут его ход задержала пандемия коронавируса. Турция проявила снисходительность — прикрыла глаза на затянувшееся нелегальное пребывание и не депортировала беженцев, а только запретила им въезд на два года.

Хеппи-энд

Хотя польские власти и совершили ошибки в начале этой истории, в конце концов они показали себя на высоте. Благодаря стараниям МИД, посла Польши в Турции Якуба Кумоха и консулов в Анкаре и Стамбуле, Омар и Асмаа с детьми абсолютно легально въехали в Польшу.

Теперь они начинают новую жизнь. Супруги хотят выучить польский и работать. Их девятилетний сын Ахмед уже пошел в третий класс начальной школы, а 15-месячный Абделькадир — в ясли.

«Я, Асмаа аль-Халяби, благодарю всех вас. Сегодня, благодаря этой песне, мечта сбылась», — написала жена Омара под клипом «Алеппо умирает» после прилета в Варшаву.

Семья аль-Халяби во время бегства из Сирии в Турцию.
Фото: Омар аль-Халяби

Эта история тронула сердца людей и с правой, и с левой стороны польской политической сцены: публикации о хеппи-энде появились в самых разных СМИ, и подавляющее большинство комментариев были позитивными. Сотни людей переживали за Омара и его семью, перечисляли им деньги, помогали обустроить быт. Один из них, пожелавший остаться неизвестным, бесплатно предоставил свою квартиру со словами, что беженцы могут жить в ней, пока не встанут на ноги.

Жаль только, что с ними нет дочери Суад. В августе этого года ей исполнилось бы десять лет.

* * *

Нет точных данных о том, сколько людей погибло в Сирии и сколько бежало. Считается, что было убито более миллиона человек (ООН подтверждает полмиллиона), а 7 млн покинуло страну. Сегодня, по разным оценкам, в осажденном Идлибе и на границе с Турцией живет около 4 млн сирийцев, жизни которых по-прежнему угрожает опасность.

Мы надеемся, что получившая известность акция «Освободить Омара» напомнит о том, что сирийцы очень нуждаются в помощи. Ведь пока все остается так же, как в песне «Алеппо умирает» — мир закрыл глаза…

Перевод Владимира Окуня