Шенген? Нынешним летом это стало самой актуальной темой на польско-немецком пограничье. Почти 18 лет спустя после ликвидации погранконтроля между Германией и Польшей проверки вернулись, а в последнее время даже удвоились. Немецкая федеральная полиция проверяет людей, въезжающих в Германию, с октября 2023 года. А начиная с 7 июля 2025 года польская Пограничная служба проверяет тех, кто въезжает в Польшу.

Немецкие проверки менялись. Изначально с 2023 года сотрудники полиции постоянно присутствовали только на нескольких главных погранпереходах. Цель — противодействие нелегальной миграции: ФРГ, куда стремятся многие мигранты, объявила, что уже не в состоянии справляться с таким потоком. Новое правительство в Берлине, сформированное после выборов 2025 года, объявило «миграционный разворот». Поэтому с начала мая контроль усилился. Теперь полиция располагается едва ли не на всех пограничных переходах с Польшей (их больше 50). Людям, у которых нет соответствующих документов, въезд запрещается — даже если они хотят просить убежища. Это значит, что Польша внезапно оказалась перед необходимостью решать, как быть с мигрантами из Африки, с Ближнего Востока и из Азии, которые раньше только пересекали страну по дороге в Германию или Западную Европу. Варшава ввела собственный контроль — это была реакция на действия Германии.

Временный контроль на внутренних границах Европы в течение столь долгого времени и по одной и той же причине — это нарушение Шенгенского пограничного кодекса. Даже после изменений, внесенных в документ в 2024 году, такой контроль возможен только в течение двух лет. В октябре 2025 года для Германии этот лимит будет исчерпан, но непохоже, чтобы Берлин планировал отменить проверки. На немецко-австрийской границе они существуют уже девять лет. Суд в Мюнхене принял решение в пользу гражданина, который обжаловал этот контроль, но Европейская комиссия, которая должна следить за соблюдением Шенгенского кодекса, хранит молчание.

Отказывая людям, которые просят убежища на границе, без соответствующей процедуры, Германия нарушает и другие европейские законы. Однако очевидно: с точки зрения цифр нет оснований говорить о «миграционном кризисе» на польско-немецкой границе.

Согласно польским данным, число мигрантов и просителей убежища, которые нелегально въехали в ЕС и были возвращены Германией на границе в Польшу, в первые шесть месяцев 2025 года составило всего 288 человек — меньше, чем в предыдущие годы. Тем не менее, Польша недовольна подходом Германии: «В 2015-2016 годах вы пригласили к себе весь мир, а теперь перекладываете проблему на соседей», — такой упрек высказывается в отношении политики Ангелы Меркель. Поэтому правой оппозиции в Польше было легко преувеличить масштаб проблемы и раздуть скандал в социальных сетях. Появились гражданские патрули — «охрана от массовой миграции», — которые следили за пограничными переходами и требовали от властей введения проверок.

В обоих государствах ситуация сходная: правительства осуществляют все более строгую миграционную политику, чтобы ответить на давление крайне правых сил. Пограничный контроль с обеих сторон представляет собой символическую политику, цель которой — показать собственным обществам, что власти способны на реальные действия, а миру — что границы Европы теперь на замке.

Цена всего этого превосходит миллионы, которые тратятся на полицию. Больше всех платят пограничные регионы. Это показывает, каким образом открытие границ создало взаимозависимые польско-немецкие пространства — и как много они могут теперь потерять.

Польско-немецкая граница в городе Свиноуйсьце. Источник: Löwe 48 / Wikimedia

Взгляд назад

21 декабря 2007 года Польша стала частью Шенгенской зоны — три с половиной года спустя после вступления в ЕС. В этот вечер на пограничных мостах на Одере и Нейсе в небо летели пробки от шампанского. Праздновали прежде всего поляки. На мосту, соединяющем польский Слубице и немецкий Франкфурт-на-Одере, был организован хеппенинг: группа людей в костюмах из «Звездных войн» прошла маршем в направлении Германии с лозунгом «Да пребудет с нами Сила» на плакате.

Немцы, однако, не разделяли такой иронии. Среди них преобладал скепсис, а скорее даже паника в связи с открытием границы. Из-за огромного экономического разрыва между странами (соотношение средних зарплат тогда было 1:4) в Германии опасались наплыва бедных поляков и угонщиков.

Жители восточной Германии очень остро воспринимали происходящее. Многие из них после падения Берлинской стены в 1989 году утратили свое положение. Тут по-прежнему царила безработица. Правда, часть людей считала, что расширение ЕС на восток откроет для слабо развитого экономически приграничного региона новые возможности, однако таких было немного. Большинство было в первую очередь обеспокоено проблемами безопасности, которые могут возникнуть после открытия границ. Стереотип «польского угонщика» был здесь, увы, по-прежнему распространен.

Бывшие пограничные пункты демонтировали, благодаря чему опыт трансграничного городского пространства стал реальным и открыл новые возможности развития, особенно в «городах-близнецах» или двуградьях, таких как Гёрлиц-Згожелец, Губен-Губин и Слубице-Франкфурт (на Одере). Это города, которые были разделены между Польшей и Германией в результате переноса границы на Одере и Нейсе и перемещения населения в 1945 году.

Вид на Згожелец и пограничный мост с немецкого берега. Фото: Денис Вирен

Совместное развитие

Опасения 2007 года были ненапрасными. Преступность в приграничном регионе с немецкой стороны действительно выросла. Угонщики и взломщики быстро исчезали вместе с похищенным — отправлялись в Польшу и дальше на восток. Зерновые комбайны перевозили по ночам на восток по автостраде, машины и велосипеды систематически крали, причем часто это делали международные банды. Самозванные оборонительные движения пробовали выследить преступников собственными силами — примерно так, как это сейчас происходит в Польше.

Прошли годы, прежде чем политики признали проблему. Для Германии было важно решить ее совместно. В 2015 году правительства Германии и Польши подписали договор о полицейском и трансграничном сотрудничестве, который дал правоохранительным органам одной страны право действовать на территории другой. Теперь полицейские могли преследовать угонщика, если он пересекал границу на украденной машине. Они стали вместе выезжать на патрули по обе стороны границы, создавать смешанные следственные группы, изучать язык соседней страны. Немецкие правоохранительные органы активно берут на работу сотрудников польского происхождения. Совместными усилиями с трансграничной преступностью удается справляться.

Развивается и сотрудничество между противопожарными службами, структурами местного самоуправления и другими институтами. Евросоюз играет важную роль, популяризируя региональное сотрудничество в рамках  «еврорегионов». Создаются велодорожки, смотровые башни, организуются музыкальные фестивали, запускаются автобусные маршруты и туристические паромы через границу, а в школах и на профессиональных курсах предлагается польско-немецкая специализация.

С появлением в 2021 году «белорусского пути», т.е. нерегулярной миграции через Россию и Беларусь в ЕС через Польшу и Литву, сотрудничество польской и немецкой полиции направлено на противодействие нелегальному въезду и торговле людьми. Однако нынешнее напряжение между Берлином и Варшавой настолько сильное, что Польша приостановила совместное патрулирование. Присутствие немецких полицейских в Польше воспринимается как проявление немецкой доминации.

Первый кризис

В 2012 году Польша как страна-хозяйка Чемпионата мира по футболу (совместно с Украиной) впервые воспользовалась содержащимся в Шенгенском кодексе исключением и ненадолго ввела пограничный контроль.

Первый шенгенский кризис, однако, случился в 2020 году, когда началась пандемия коронавируса. Правила, касающиеся карантина, привели к тому, что граница сперва стала частично непроходимой, а потом Варшава закрыла ее на два месяца. Тогда в Германии впервые осознали, насколько страна зависима от десятков тысяч человек из Польши, которые ежедневно приезжают через границу на работу. В хаосе пандемии они были вынуждены подолгу стоять в очередях на границе со специальными пропусками в руках.

Польско-немецкая граница во время пандемии коронавируса. Источник: MariuszKerlo93 / Wikimedia

Поляки работают в системе здравоохранения, логистике, строительстве, сельском хозяйстве, сфере туризма и услуг. В краткосрочной перспективе Германия старалась удержать польских работников, выплачивая им специальную надбавку. Ограничения трансграничного передвижения особенно болезненны для многочисленных польских компаний, обслуживающих немецких клиентов, и для туристической отрасли. Но это сказалось и на повседневной жизни многих обычных людей: ученики не могли пойти в школу по другую сторону границы, поступающие — сдавать экзамены. Пришлось забыть о повседневных привычках, выработанных за последние годы, таких как покупки на другой стороне или велосипедная прогулка через границу.

После первого шока власти районов польско-немецкого пограничья сформулировали в 2021 году манифест под названием «Уроки пандемии». Они потребовали от Берлина и Варшавы, чтобы те учитывали их интересы, принимая решения относительно региона. Увы, с нынешней перспективы очевидно, что в этом смысле мало что поменялось.

Со времени пандемии количество польских работников в Германии выросло. В 2024 году в немецких приграничных районах и в Берлине работало 120 тысяч человек из Польши. Одни ездят через границу ежедневно, другие — раз в неделю, а кто-то живет в Германии. Пограничье, а особенно двуградья, стали привлекательными для польских мигрантов, возвращающихся с Запада, и для польско-немецких семей. Здесь у детей есть шанс расти, говоря на двух языках, сохранять контакт с родиной и вместе с тем пользоваться преимуществами Германии — например, медицинским обслуживанием.

Кто теряет больше всех

Привлекательность пограничья без барьеров основана на Шенгенском соглашении. Образ двух периферийных регионов, строящих свое будущее, оказался под угрозой из-за пограничного контроля, который может стать непредсказуемой и долгосрочной временной мерой. «Bez granic — ohne Grenzen» («Без границ») — лозунг двуградья Франкфурт-Слубице — становится все менее убедительным.

Конечно, нынешние проверки не направлены на граждан Шенгенской зоны и осуществляются выборочно — не так, как это было до 2007 года. Но застрять в пробке рискуют все. При этом даже 21 год спустя после вступления в ЕС это больше касается поляков, чем немцев. Разрыв в зарплате значительно уменьшился, но все еще существует и составляет в среднем чуть меньше чем 1:2 (если сравнивать западную Польшу и восточную Германию). В Германии минимальная оплата труда составляет 12,82 евро в час, в Польше — 7,14 евро. Несмотря на пограничный контроль, количество польских работников не уменьшилось, хотя в основных пунктах изо дня в день образуются километровые пробки.

Больше всего пострадали польские транспортные компании — те, которые были основаны вблизи главных автострад, ведущих в Германию, и играют большую роль на немецком рынке благодаря Шенгену и свободе перемещения. Нынешние пробки в обоих направлениях нарушают план доставок, а перевозчики из приграничных зон утверждают, что теряют из-за них в среднем один день в неделю.

Политики с пограничья уже больше года добиваются, чтобы Германия достроила третью полосу на автостраде в направлении Берлина, чтобы, несмотря на нынешние ограничения, движение машин могло по-прежнему осуществляться по двум полосам. Но ничего подобного не делается. Многие поляки настолько фрустрированы, что порой с одобрением реагируют на «контр-контроль», введенный их собственным правительством.

Исчезла легкость

Накал страстей, вызванный в Польше немецким контролем, связан не только с пробками, но и с эмоциональным багажом вступления в Шенгенскую зону почти 18 лет назад. Возвращение проверок возрождает давний страх отчуждения.

По мере эрозии шенгенской системы все пограничье страдает от потери предсказуемости и реальной свободы перемещения. «Исчезла легкость», — так бывший мэр Франкфурта-на-Одере Рене Вильке описал влияние немецких проверок, введенных в 2023 году, на жизнь двуградья.

Двуградья ищут другие формы протеста. Когда Польша ввела свой контроль, Франкфурт и Слубице, где как раз начался совместный городской фестиваль, украсили мост флагами ЕС. Это выглядело как акт отчаяния. В других городах борьба имела не только символический характер. Польский гражданин из немецкого города Гёрлиц подал в суд на немецкую полицию в связи с тем, что его многократно задерживали, — при этом он ссылался на Шенгенский кодекс. В свою очередь, в соседнем Згожельце, составляющим с Гёрлицем двуградье, мэр собирает подписи под жалобой в Европейскую комиссию. Интересно, как отреагирует ЕС, когда-то объявивший пограничья символом объединенной Европы.

Очевидно одно — польско-немецкое пограничье за полтора десятка лет стало единым организмом. Связи, которые тут возникли, были выгодны для обеих сторон. Остается только надеяться, что временный политический кризис не приведет к их разрыву.

Текст подготовлен в рамках проекта Piața europeană, который реализуется совместно с Центром Мерошевского (https://mieroszewski.pl/).

Переводчик с польского Валентина Чубарова, редактор Ольга Чехова