Когда я ехал по проспекту Перемоги , то есть Победы, было видно, как на горизонте поднимается черный дым. Продолжался третий день полномасштабного российского вторжения. Ночь была тяжелой. В западной части Киева и окрестностях города произошли яростные столкновения. Они начались ночью, а закончились под утро.
«Меня разбудили взрывы , еще я услышала автоматные очереди. Я подошла к окну, увидела свет и поняла, что Киев снова стал мишенью» , — говорит 50-летняя Светлана.
Бои велись в нескольких сотнях метров от ее дома. Грохотало. Светлана уверяет , что до этого не умела материться, но этой ночью научилась.
На этом месте было настоящее побоище. Украинские солдаты полностью уничтожили российские военные грузовики. Вероятно , они должны были доставить в Киев диверсионную группу для совершения нападений внутри города. Утром пожарная охрана все еще тушила горевшие автомобили. Вокруг было разбросано стекло, щебенка, гильзы, осколки, даже от ручных гранат, а также человеческие останки.
Когда все утихло , многие жители с чемоданами и сумками направились в сторону центра и железнодорожного вокзала.
Светлана не только не укрылась в убежище , находящемся рядом с ее домом, но даже не думает об отъезде. «Это мой город. Я здесь родилась. Никаких убежищ. Что будет , то и будет , — говорит она, и ее голос дрожит. — Мы набираемся решимости. Я уже не чувствую страха , только гордость и злость».
Она договаривает , и в ее глазах появляются слезы. Все это время она не плакала, и лишь теперь, когда прошел первый шок, нахлынули эмоции.
Украинские солдаты появились около дома Светланы под утро. Они разместили там пост. Увидев их , женщина облегченно вздохнула. Не желая оставаться в стороне, она вышла, чтобы помочь им. «Я и другие жители сразу начали приносить им чай и кофе , пакеты с едой. Они говорят, что им нужно, а мы это приносим , — говорит она, а в глазах все еще стоят слезы. — Мои возможности небольшие , но я делаю, что могу».
Это правда: Светлана — как говорилось во время протестов на киевском Майдане в 2013-2014 годах — лишь капля в океане. Но дело в том , что таких капель сегодня оказалось много.
Я строила баррикаду
Четверг 24 февраля 2022 года войдет в учебники истории.
В пять часов утра по украинскому времени Россия напала на Украину. Вначале Кремль утверждал , что его целью является исключительно Донбасс, но с самых первых минут шел обстрел объектов, главным образом стратегических, по всей стране.
Ракеты падали даже во Львовской и Ивано-Франковской областях в западной Украине. Однако самые тяжелые столкновения происходят на юго-востоке , где российское наступление развивается наиболее успешно, а также в приграничных городах: Харькове, Сумах и Чернигове.
Столица , в которой проживает три миллиона человек, стала одной из главных целей нападения. С самого начала российские войска пытаются пробиться как можно ближе к городу и, вероятно, еще и окружить его. В Киев проникают диверсионные группы, которые стремятся нанести максимальный ущерб и ослабить ряды обороняющихся. Обычно это люди, одетые в гражданскую одежду или переодетые в украинскую военную форму. Поэтому в городе, иногда даже близко к центру, можно наткнуться на уничтоженные автомобили, в том числе военные грузовики. Каким образом россияне пробираются в город, остается загадкой.
Неподалеку от дома Светланы солдаты велят водителям съезжать с трассы , поскольку улица перегорожена автомашинами. В ходе разговора женщина замечает, что они приносят какие-то мешки. Она тут же поворачивается к стоящему рядом солдату:
– Ребята , вам нужны мешки с песком?
– Хотим построить баррикады, — отвечает солдат.
– Хорошо , сейчас принесем.
И уходит. Тем временем , какой-то мужчина уже носит полиэтиленовые пакеты, наполненные песком. Вскоре военные стоят уже не просто на улице, а за приличным укреплением.
Atari и Macintosh ждут посетителей
Убежище находится на территории одного из научных институтов. Его сотрудник Александр , лет пятидесяти, пришел добровольно, чтобы руководить убежищем и помогать находящимся в нем людям. «Я живу недалеко , но из-за этой хрени теперь все время провожу здесь» , — говорит он, имея в виду войну.
Однако , прежде чем провести меня туда, ему очень хочется показать небольшой компьютерный музей, на который отведено две комнаты. В нем собраны старые компьютеры, такие как первый Macintosh, Atari или Commodore. «Мы хотим , чтобы люди знали, как это было. Дети иногда не знают, что компьютер когда-то выглядел так» , — рассказывает Александр.
Он говорит это с такой увлеченностью , жаром и жестикуляцией, что можно забыть о том, что вокруг продолжается война. Небрежно повязанный вокруг шеи платок и слегка растрепанные волосы контрастируют с ножом, который он прикрепил к ремню после начала вторжения. Взял на всякий случай. Из ритма его выбивает лишь вопрос, не хотел бы он вывезти все это в безопасное место.
– Куда? И где взять на это средства? — задает он риторический вопрос. — Сейчас для меня главное , чтобы у людей было что есть и пить.
Я не могу фотографировать убежище , в частности из-за мер предосторожности. Стоящий у входа мужчина просит предъявить документы. В последние дни стало частым явлением, что в Киеве каждый расспрашивает незнакомых ему людей, кто они, что здесь делают, и просит какого-то подтверждения, особенно когда — как в моем случае — слышит речь с акцентом. Власти постоянно предупреждают о диверсионных группах, прося жителей о бдительности, информировании и противодействии собственными силами.
И люди в самом деле противодействуют: ищут диверсионные группы , сообщают о них властям. Метки на домах и дорогах, которые оставляют диверсанты, чтобы облегчить россиянам навигацию, они замазывают, засыпают песком или стирают.
Посмотрю и на рыбок
Ступени ведут глубоко под землю. По пути встречаю двух женщин , которые, не выходя на поверхность, поднимаются только до того места, где появляется телефонная связь. Несколько тяжелых металлических дверей открывают путь в надежные коридоры и помещения. «Здесь по-прежнему царит Советский Союз , и состояние этого убежища так себе» , — говорит Александр.
Тем не менее , оно подготовлено значительно лучше большинства сооружений такого рода. Имеется доступ к электроэнергии, большие емкости для питьевой воды, вентиляция и даже собственные туалеты, хотя доступа к проточной воде в них нет, поэтому там стоит неприятный запах.
Люди приносят сюда все , что могут. Продукты, воду, матрацы, то, на чем можно сидеть. Сам Александр говорит, что принес около 40 табуреток. Правила простые: до комендантского часа, то есть примерно до 22-х, каждый желающий может спуститься сюда. Затем двери закрываются и открываются только под утро, когда можно снова выйти на улицу.
В то время , когда я был в убежище, там находилось не более 50 человек. В большинстве своем это пожилые люди, в первую очередь женщины. Однако в течение дня здесь относительно пусто. Большинство, как, например, Нина Сергеевна — женщина в преклонном возрасте, — уходит домой отдохнуть. Двигается Нина с трудом, и ее поддерживает под руку мужчина среднего возраста.
«У нас был чай и хлеб , чтобы перекусить. Нужно как-то выживать, — говорит она и добавляет: — Не мы во всем этом виноваты…»
Вдруг она вспоминает , что похоронила сына-офицера. Разражается рыданиями и говорит, что ей нужно идти.
Ночью в убежище собирается гораздо больше людей. Жители берут с собой напуганных домашних питомцев , которых не хотят оставлять дома одних. «Здесь были шиншиллы , собаки и кошки. Я сказал, что если у кого-то есть рыбки, пусть тоже приносят. С удовольствием на них посмотрю» , — говорит Александр.
Несмотря на толстые слои бетона и земли , до ушей людей, находящихся глубоко под землей, долетают отголоски боев.
Советский опыт
52-летний Владимир стоит вместе с мужчиной и двумя женщинами , которые выводят маленьких собачек, одетых в разноцветные курточки. Показывает на ладони кусок железа. Осколок — по всей видимости, от ракеты — он нашел на улице.
Ночью он тоже был в убежище , которым руководит Александр. Посреди ночи кто-то вдруг начал колотить в дверь. Оказалось — солдаты территориальной обороны. Поначалу Александр думал, что это диверсанты. На человеке, с которым он разговаривал, помимо бронежилета и оружия, была гражданская одежда, короткие носки-следки и кроссовки. Он говорил, что россияне обстреляли их из «Градов», поэтому они ищут, где спрятаться. Ему тоже пришлось предъявить документы.
Владимир не собирается никуда уезжать. «У меня есть еще дом в деревне , а я остался здесь, где находится моя семья. Они везде смогут нас найти, поэтому нет смысла бежать» , — говорит он.
Он добавляет , что если ситуация действительно станет угрожающей для Киева, он воспользуется опытом, полученным в Советской армии, и тоже встанет на защиту города.
С бутылкой на танки
Когда я заканчиваю беседу с Владимиром , ко мне подходит молодой парень и спрашивает, знаю ли я, где ближайший военкомат. Он идет, чтобы записаться в армию.
Вторжение вызвало массовый наплыв добровольцев , желающих вступить в ряды вооруженных сил и территориальной обороны, а также тех, кто просто попросил выдать им оружие. Во многих городах, в том числе, в Киеве, выстраивались очереди кандидатов в солдаты. Призывные комиссии с трудом справлялись с приемом всех желающих.
По всей стране украинцы стараются атаковать наступающие силы противника. Организуются самостоятельно. По призыву властей готовят коктейли Молотова. В Киеве появились самостоятельно созданные мастерские , изготовляющие эти горючие смеси. Говорят, в Харьковской области с их помощью был сожжен российский бронетранспортер. В Харькове российские солдаты спасались бегством, потому что их обстреливали из близлежащих зданий. Они совершенно не понимали, где искать противника.
На видео , записанных в разных частях страны, видно, как даже безоружные жители маленьких городов и деревень пытаются блокировать танки. Иногда они делают это поодиночке, а иногда группами. Так было, например, в Запорожской области, на востоке страны, где несколько десятков человек, включая мэра города Днепрорудное, встали под мостом. Они кричали «Слава Украине» и «Путин х***». Танк, которому они преграждали дорогу, развернулся.
Может быть , пригодится компьютерщик
Жилой дом , в который попал снаряд. Проспект Лобановского, 6. Источник: телеграм-канал Виталия КличкоНаконец я добираюсь до дома , по которому ударила российская ракета. Она вырвала в многоэтажном здании дыру в четыре этажа. Большинство жителей выехало или спустилось в убежище, так что были ранены только два человека. Стекло и куски бетона валяются на закрытой полицией улице. Жители столицы приходят, чтобы сделать снимки.
По засыпанной обломками улице быстрым шагом идет 80-летний Александр. Он информатик и разбирается в программировании. Он тоже спрашивает меня , где находится территориальная оборона. Вчера его отказались принять, сказали, что слишком стар.
Александр не понимает , почему его возраст — проблема, если он хорошо себя чувствует (он и в самом деле выглядит значительно моложе, чем написано в паспорте). Поэтому он ищет другую призывную комиссию. Возможно, там его возьмут.
Он рассчитывает на то , что, если ему не выдадут оружие, то, может быть, им хотя бы нужен компьютерщик. Он хочет быть принести хоть какую-то пользу.
Текст закончен утром 28 февраля.
Перевод Сергея Лукина
Репортаж был опубликован в журнале Tygodnik Powszechny.
